Аннотация. Статья обобщает и систематизирует данные, касающиеся психодиагностического потенциала арт-терапии в рамках междисциплинарного подхода. Рассматриваются разные подходы к психодиагностике на основе изобразительной деятельности, исторически связанные с клинической психиатрией, психоанализом, практикой использования проективных тестов, а также изучением психопатологической экспрессии художниками и искусствоведами. Предлагается оригинальная классификация методов арт-терапевтической психодиагностики и варианты их применения. Перечисляются задачи арт-терапевтической психодиагностики. Вводится рабочее понятие «арт-терапевтическая психодиагностика». Описывается алгоритм интегративной многоуровневой арт-терапевтической психодиагностики, связанной с моделью системной арт-терапии.

Ключевые слова: психодиагностика, оценка, арт-терапия, модели, лечебно-реабилитационный, личность.

Введение

В последние годы в медицинских, образовательных и социальных учреждениях разных стран, в том числе, в Российской Федерации, все более активно применяется такой инновационный здоровьесберегающий подход, как арт-терапия. Наряду с музыкотерапией, драматерапией и танцевально-двигательной терапией, арт-терапия относится к общему классу психотерапий искусством (arts therapies) . Несмотря на относительно длительную историю культивирования творческой активности как фактора сохранения здоровья и гармонизации личности, современный этап развития терапий искусством, в частности, арт-терапии, связан с необходимостью решения ряда теоретико-методологических и практических вопросов.

Недостаточно разработанными остаются психодиагностические аспекты арт-терапии, касающиеся оценки с помощью разных видов изобразительной деятельности психических процессов, состояния и личности больных и практически здоровых людей, постановки клинического и психологического диагноза, планирования и осуществления комплекса лечебно-реабилитационных и психопрофилактических мероприятий, определения полученных результатов.

Под психодиагностикой понимается целенаправленный процесс изучения личности во всем многообразии ее проявлений, а также психических состояний и процессов. Психодиагностика как раздел психологической науки имеет фундаментальные возможности для развития прикладных психологических дисциплин, включая медицинскую психологию, общую медицинскую диагностику (клинико-психологическую диагностику как ее полноправный раздел), психологию труда и инженерную психологию, психологию управления, возрастную психологию и многие другие.

Психодиагностика также является одним из важных аспектов работы специалистов, занимающихся постановкой клинического и психологического диагноза и на этой основе планирующих и проводящих мероприятия лечебно-реабилитационной и профилактической направленности. Хотя психодиагностика имеет свои особенности, в зависимости от сферы практической деятельности специалиста, ее конечной целью является повышение адаптационного потенциала и эффективности жизнедеятельности людей и целых сообществ, развитие и поддержка человеческих ресурсов.

Психодиагностика связана с использованием разных инструментов, включая: психологические тесты (вербальные тесты или опросники, а также невербальные, в том числе, проективные рисуночные методики), наблюдение, беседу, биографический метод. Применение проективных графических методов не исчерпывает психодиагностического потенциала арт-терапии. Более того, было бы ошибочно ставить знак равенства между арт-терапевтической психодиагностикой и проективными графическими тестами.

Интерес к изучению и практическому применению психодиагностического потенциала арт-терапии повышается, причем не только среди специалистов в этой области (именуемых за рубежом арт-терапевтами), но и со стороны представителей других помогающих профессий, что связано с определенным сближением арт-терапии с психологией и медициной, повышением требований к эффективности и надежности разных видов лечения. Все более актуальными становятся проблемы определения места и роли психодиагностики в контексте арт-терапии, обозначения отличий арт-терапевтических методов психологической оценки от традиционных подходов к диагностическому использованию рисунка, стандартизации диагностических и оценочных процедур, используемых арт-терапевтами в разных областях практической работы. Развитие арт-терапии также делает актуальным вопрос допустимости применения некоторых характерных для нее психодиагностических методов (приемов, методик) специалистами, не имеющими серьезной арт-терапевтической подготовки.

Понятийный аппарат и методы психодиагностики разрабатывались по мере развития психологической науки и практики, затрагивая арт-терапевтическое сообщество лишь отчасти. Многие профессиональные зарубежные арт-терапевты стремятся дистанцироваться от работы с проективными рисуночными тестами и не применять методы психодиагностики, характерные для деятельности психологов и психиатров, подчеркивая принципиальные отличия своего подхода от того, как работают эти специалисты. Они полагают, что любые суждения по поводу изобразительной продукции клиента субъективны, а потому должны быть как можно более осторожными и учитывающими контекст их создания.

В то же время, арт-терапевтами создан ряд оригинальных диагностических и оценочных инструментов, имеющих отличия от проективных графических тестов (Cohen B., Singer S., and Hammer J., 1988; Cohen B., Mills A., and Kijak A., 1994; Gantt L., & Tabone C., 1998; Kellogg J., 1992; Kramer E., and Schehr J., 1983; Kwiatkowska H, 1978; Silver R., 2002, 2007; Ulman E., & Dachinger P., 1975). Известно, что арт-терапевтов нередко привлекают в качестве экспертов, помогающих получить дополнительный материал, необходимый для постановки диагноза, комплексной оценки психических процессов, состояний и личности клиента, отношений между членами семьи или группы, особенно в тех случаях, когда получение информации путем наблюдения, беседы или использования опросников по какой-либо причине затруднительно.

Есть веские основания признать, что психодиагностический процесс на основе использования арт-терапевтических методов имеет более или менее существенные отличия от традиционной психодиагностики, характерной для деятельности психологов, врачей-психиатров и психотерапевтов (в определенной мере, и врачей других специальностей). Однако эти отличия ни разу не становились предметом серьезных дискуссий и исследований.

Написание данной статьи продиктовано необходимостью решения ряда острых вопросов, связанных с арт-терапевтической психодиагностикой. Ее автором проделана работа по обобщению и систематизации данных, касающихся психодиагностического потенциала арт-терапии на основе междисциплинарного подхода. В течение многих лет им осуществлялась работа по внедрению методов арт-терапевтической психодиагностики в разные области практической деятельности и изучению их возможностей для психологической оценки и терапии. Статья также решает важную задачу повышения уровня информированности специалистов сферы психического здоровья о специфике и возможностях арт-терапевтической психодиагностики. В ней последовательно рассматриваются: разные подходы к психодиагностике на основе изобразительной деятельности, классификация методов арт-терапевтической психодиагностики и варианты их применения, задачи арт-терапевтической психодиагностики. В заключение представлена интегративная многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика, согласующаяся с авторской моделью системной арт-терапии (САТ) (Копытин А.И., 2010, 2011).

Психодиагностическое использование изобразительного искусства (история вопроса)

Еще до появления арт-терапии как особой формы психологической помощи людям с разными заболеваниями, интерес использованию изобразительного искусства с целью диагностики и оценки проявляли представителя разных профессиональных групп — психиатры, психоаналитики, психологи, представители мира искусства (художники, культурологи, искусствоведы). Подобный интерес сыграл важную роль в развитии разных моделей арт-терапевтической психодиагностики — медицинской (клинической, нозоцентрированной), психодинамической (личностно-ориентированной), бипсихосоциальной (адаптационной).

Данные модели формировались на основе следующих традиций изучения изобразительного искусства в качестве объекта психодиагностики:

Патографического (клинико-психиатрического) анализа творческой продукции душевнобольных психиатрами;

Диагностического применения рисунка, проективных методов психодиагностики психологами;

Психоаналитических исследований творчества известных художников и пациентов;

Изучения творчества душевнобольных как оригинального явления культуры художниками и искусствоведами.

Традиция патографического (нозографического, клинико-психиатрического)
анализа творческой продукции душевнобольных психиатрами

Первые примеры изучения творчества душевнобольных с эстетических и клинико-психиатрических позиций предпринимались еще в середине-второй половине XIX века. В этом отношении большое значение имели работы Ч. Ломброзо, А. Тардье и М. Симона. В 1855 г. парижский врач Амбруаз Тардье заинтересовался татуировками, а в 1872 г. опубликовал свою работу «Судебно-медицинское исследование помешательства», посвященное изучению рисунков душевнобольных в диагностических целях.

Примерно в это же время (в 1864 г.) вышла книга «Гениальность и помешательство», написанная психиатром-криминалистом и коллекционером творчества душевнобольных Чезаре Ломброзо из г. Турина (Италия). Изучая жизнь и творчество выдающихся художников, он отметил связь между психической патологией и гениальностью и высказал предположение, что психические расстройства могут способствовать творчеству, придавая художественному языку автора оригинальность и выразительность и способствуя активизации воображения.

В 1876 г. французский врач Макс Симон, изучая рисунки больных, публикует две монографии на тему «психотического искусства». Обратив внимание на своеобразие изобразительного «языка» психически больных, Симон идентифицировал несколько стилей и связал их с разными видами психической патологии. Этот автор вместе с Тардье положил начало патографическому анализу художественной продукции душевнобольных.

Существенный вклад в исследование искусства душевнобольных с клинико-психиатрических и художественно-эстетических позиций внес немецкий врач-психиатр и искусствовед Ганс Принцхорн. На основе своих исследований творчества пациентов из психиатрической клиники г. Хайдельберга (Германия) он написал получившую широкую известность книгу (Prinzhorn H., 1922). Одним из первых в психиатрической среде Г. Принцхорн показал, что диагностика на основе анализа изобразительной продукции должна строиться на продолжительном наблюдении за творческими проявлениями больного и принимать во внимание его личность в целом, а не только форму психического заболевания.

За год до выхода в свет книги Г. Принцхорна, в 1921 г. главный врач и директор психиатрической больницы Валдау в г. Берне (Швейцария) Вальтер Моргентхалер опубликовал свою монографию «Душевнобольной как художник», посвященную творчеству Адольфа Вельфли (Morgenthaler W., 1921). В 1908 г. этот врач превратил коллекцию Швейцарского психиатрического общества в небольшой музей, собрав в нем наиболее яркие образцы психопатологического искусства. Показательно, что этот автор активно привлекал художественные работы больных для более тонкого исследования клинических проявлений при разных психических заболеваниях.

Заслуживает внимание деятельность представителей французской школы клинико-психиатрического и структурно-психологического анализа изобразительной продукции душевнобольных (Ж. Винчон, Р. Вольма, Ж. Делей, К. Вьяр, Ж. Бобон). С именами Р. Вольма, Ж. Делея, К. Вьяра и Ж. Бобона, а также А. Базера и Л. Навратила связано создание в 1959 г. Международного общества по изучению психопатологии экспрессии (для обозначения этой организации используется французская аббревиатура SIPE) — занимающегося исследованием и терапевтическим применением творческой активности при психических расстройствах.

Ж. Винчон (Vinchon, 1924) предложил свою классификацию художественных стилей при психических заболеваниях, основанную на изучении формальных признаков картин, включающую шесть основных категорий — (1) перверзный стиль, (2) маниакально-депрессивный стиль, (3) паранойяльный стиль, (4) эпилептический стиль, (5) дементный и олигофренический стиль, (6) шизофренический стиль.

Работы Ж. Бобона (Bobon J., 1962) являются ярким примером интеграции клинико-психиатрического и структурно-психологического анализа психопатологической экспрессии. Бобон рассматривал ее в качестве особого языка и указывал на связь между вербальной и художественной коммуникацией в норме и при разных психических заболеваниях. Анализируя художественную продукцию душевнобольных на основе клинического подхода, Ж. Бобон использовал понятия графических неоморфизмов и параморфизмов, считая эти феномены аналогами характерных для шизофрении неологизмов и паралогизмов.

Идеи Ж. Бобона были использованы итальянским психиатром В. Андреоли (Andreoli V., 1999) при разработке оригинального подхода к исследованию продуктов спонтанного изобразительного творчества душевнобольных, названного динамическим структурным анализом. Для данного подхода характерно многолетнее наблюдение за творческими проявлениями больных, позволяющее проследить постепенное формирование и изменение художественного стиля в его тесной связи с динамикой клинических проявлений.

Аналогичный подход, но предполагающий создание больными рисунков на заданную тему, был использован, начиная с 1960-х гг., венгерским психиатром И. Харди (Hardi I., 1969, 1983, 1985) и обозначен как динамическое исследование рисунков. Данный подход представляет собой сравнительный анализ последовательных рисунков, с инструкцией для пациента нарисовать человека и животное до, во время и после лечения. Сравнивая клинические психопатологические изменения с особенностями графической экспрессии, собираемой за определенный период времени, Харди выявил разные личностные экспрессивные уровни, а также динамические изменения в сериях рисунков, которые могут указывать как на деградацию, так и улучшение психического функционирования пациента. В отличие от проективных тестов, основное внимание при анализе рисунков Харди уделял изменениям формальных, динамических элементов и лишь после этого — содержанию рисунков.

Психиатры-клиницисты также стояли у истоков создания секции по изучению психопатологической экспрессии, в настоящее время именуемой секцией искусства и психиатрии, созданной в 1983 г. в рамках Всемирной психиатрической ассоциации. Эта секция занимается клинико-психиатрическими и междисциплинарными исследованиями творчества душевнобольных, организует выставки их работ, изучает диагностический, терапевтический, реабилитационный потенциал их творчества, а в последние годы также проводит мероприятия, направленные на преодоление стигматизации (клеймения) душевнобольных. Представители этой секции активно используют биографический метод и предпринимают попытки применения целостного, междисциплинарного подхода для изучения механизмов творческой активности при разных психических заболеваниях, интегрируя клинико-психиатрические данные, результаты изучения деятельности мозга и культурологический анализ, методы психосемантики. (Andreoli V., 1999; Kopytin A., 2008; Thomashoff H.-O., & Sartorius N., 2004; Thomashoff H.-O., Kopytin A., & Sukhanova E., 2009).

Особой линией развития рисуночной психодиагностики на основе клинико-психиатрического подхода можно признать изучение особенностей изобразительной продукции пациентов, принимающих психоактивные препараты, либо подвергающимся особым лечебным воздействиям. В этом отношении показательны работы Э. Гутмана и У. Маклея (Guttmann E., Maclay W., 1937; Maclay W., Guttmann E., & Mayer-Gross W., 1938). Исследуя эффекты воздействия мескалина на психиатрических пациентов, они прибегли к анализу их рисунков. Кроме того, они провели специальное исследование, пытаясь изучить, какое влияние на творчество художников-профессионалов оказало их психическое заболевание.

Исследованием влияния психофармакотерапии и других видов лечения, например, электросудорожной терапии на художественное творчество больных занимались и другие авторы, в частности, упомянутый выше И. Харди (Hardi I., 1956, 1962, 1966). Весьма интересным исследованием можно также считать работу У. Рейтмана. Изучая последствия лейкотомии (операции по рассечению «мозолистого тела» мозга больных шизофренией), он отметил определенные изменения в характере их изобразительной деятельности.

Можно также признать, что в тех странах, где имелись сильные школы клинической психиатрии (в частности, во Франции, Германии, России), исследования творчества душевнобольных базировались главным образом на клиническом подходе, дополняемом структурно-психологическим анализом. В СССР, в силу действовавших идеологических ограничений, вряд ли можно было представить какой-либо иной путь развития исследований творчества душевнобольных, чем связанный с клинической психиатрией.

В 1970-80 гг. в СССР отмечался определенный всплеск исследований изобразительного творчества пациентов с клинико-психиатрических позиций. В эти годы в Швейцарии вышли три иллюстрированных тома коллективного труда отечественных психиатров под руководством Э. Бабаяна (на русском и английском языках) «Изобразительный язык больных шизофренией» (Бабаян Э.А. и соавт. 1982-1984), перекликающегося с работами зарубежных исследователей-клиницистов.

Несколько позже начинает успешно развиваться оригинальный отечественный метод клинической психотерапии — Терапия творческим самовыражением (ТТС) (Бурно М.Е., 1989, 2006). Развитие данного метода неразрывно связано с уточнением особенностей художественной экспрессии, характерных для разных психических заболеваний, прежде всего, личностных расстройств.

В 1987 г. в Ярославле на кафедре психиатрии Ярославского медицинского института В.В. Гавриловым создается учебный музей психопатологической экспрессии, постепенно трансформировавшийся в центр междисциплинарного исследования творчества людей с проблемами психического здоровья, крупнейшее в Российской Федерации и Восточной Европе собрание работ аутсайдеров. В.В. Гавриловым была предпринята попытка создания оригинальной описательной системы типология искусства аутсайдеров (Гаврилов В.В., 2005).

Начиная с 1990-х гг. развитие отечественной психодиагностики на основе изучения изобразительной продукции осуществляется в тесной связи с распространением новых видов лечения, в частности, арт-терапии, формированием оригинальной модели клинической системной арт-терапии (Копытин А.И., 2010, 1011), возрастающей интеграцией арт-терапии в деятельность разных лечебно-профилактических и социальных учреждений в условиях смены парадигм — перехода от медико-биологической к биопсихосоциальной парадигме.

Подводя итоги краткому обзору истории изучения творчества душевнобольных с клинико-психиатрических позиций, можно признать, что данное направление психодиагностики характеризуется следующими особенностями:

(1) во-первых, оно характерно для стран с сильными школами клинической психиатрии, в основном, стран континентальной Европы, а в последние два десятилетия — также для США, где отмечается определенное сближение арт-терапии с медициной, клиническими дисциплинами (Cohen B., Hammer J., & Singer S., 1988; Cohen B., Mills A., & Kijak A., 1994; Gantt L., & Tabone C., 1998; Mills A., Cohen B., & Meneses J., 1993);

(2) во-вторых, оно развивалось и продолжает развиваться, в основном, клиницистами;

(3) в-третьих, это направление исследований психодиагностических аспектов изобразительной деятельности основано, главным образом, на изучении спонтанной творческой продукции больных, нередко — анализе динамических проявлений за относительно продолжительные отрезки времени, применении биографического метода;

(4) в-четвертых, оно акцентирует внимание на изучении таких визуальных признаков, которые отражают либо некоторые психические процессы (в наибольшей мере изменяющиеся в связи с психическим расстройством) и отдельные симптомы заболевания, либо особенности его нозологической формы и структуру психопатологического синдрома, но при этом не придает особого значения исследованию личности авторов художественных работ с характерными для нее содержаниями внутреннего мира и системой отношений, а также тем условиям, в которых личность развивается, строит свои отношения и себя творчески выражает (социальная, культурная среда).

Поэтому данное направление психодиагностического применения изобразительного творчества нуждается в дополнении личностно-ориентированным и социальным подходами, обеспечивающим, при условии их сочетания с клинической, биомедицинской моделью, наибольшую полноту восприятия природы и функций художественной экспрессии.

Диагностическое применение рисунка психологами в форме
проективных методов

Изучение изобразительного искусства психиатрами и психоаналитиками послужило стимулом для разработки и использования первых графических методов психодиагностики (Buck B., 1948; Goodenough F., 1926; Jolles I., 1971; Machover K., 1949), способствовало развитию такого направления психологических исследований как клиническая (медицинская) психология. Параллельно с этим развивалось психологическое изучение детского рисунка (Harris D., 1963; Koppitz E., 1968).

Если представители психодинамического подхода и врачи-психиатры в своих исследованиях ориентировались, в основном, на продукты спонтанной творческой активности пациентов, то психологи, создававшие и использовавшие графические тесты, стремились к стандартизации изобразительных процедур. Они шли по пути определенного упрощения набора изобразительных средств, делали диагностические задания легко воспроизводимыми, а их результаты — более сопоставимыми и доступными для количественной обработки.

Можно также признать, что в психоаналитических и патографических исследованиях длительное время доминировал личностный подход, связанный с подчеркиванием уникальности творческой истории авторов, в то время, как в практике использования графических методов психодиагностики психологами преобладал количественный, номотетический подход, связанный с обследованием более или менее значительных выборок больных и здоровых людей, применением статистических процедур обработки результатов. Кроме того, для данного направления психодиагностического использования рисунка характерно стремление к созданию различных измерительных инструментов, позволяющих оценивать степень выраженности тех или иных психических свойств на основе анализа определенных графических признаков.

Начиная с 1920-х гг. в психологическую практику стали вводиться первые графические тесты. В последующие годы их количество возросло. Параллельно с этим, предпринимались попытки исследования их надежности и валидности. Данные этих исследований, однако, оказались явно недостаточными и противоречивыми, обусловив некоторое снижение интереса к этим методикам и усиление критики со стороны научного сообщества (Chapman L., & Chapman J., 1967; Kahill S., 1984; Klopfer W., & Taulbee E., 1976; Suinn R., & Oskamp S., 1969; Swensen C., 1957, 1968).

Поскольку проективные графические методики предполагают стандартизацию диагностических процедур, выполнение испытуемыми четко сформулированных заданий и использование ограниченного набора изобразительных материалов, многие зарубежные арт-терапевты считают их использование для себя неприемлемым и нарушающим привычные формы взаимодействия клиента и специалиста.

Тем не менее, известны примеры разработки и успешного применения арт-терапевтами стандартизированных методик психодиагностики (Cohen B., Hammer J., & Singer S., 1988; Cohen B., Mills A., & Kijak A., 1994; Gantt L., & Tabone C., 1998; Mills A., Cohen B., & Meneses J., 1993; Silver R., 2002, 2007). Такие методики все же имеют целый ряд отличий от традиционных проективных тестов, поскольку отражают особый взгляд арт-терапевтов на процесс и результаты изобразительного творчества.

В последние годы также появляется все больше примеров использования арт-терапевтами номотетического подхода, связанного с проведением нормативных исследований, предполагающих охват больших выборок испытуемых и статистический анализ данных при изучении психодиагностического потенциала художественной экспрессии.

Нельзя не упомянуть о развитии отечественной клинической (медицинской) психологии, являющейся ярким примером междисциплинарных исследований, объединивших в себе медицину (в частности, клиническую психиатрию) и психологию. Становление отечественной клинической психологии, в том числе, разработка клинико-психологических и экспериментально-психологических методов психодиагностики, активно осуществлялось в СССР, начиная с 1960-х годов. Ведущим отечественным учреждением, на базе которого осуществлялись такие исследования, становится Ленинградский научно-исследовательский психоневрологический институт им. В.М. Бехтерева. В тесной связи с клинической психологией и психиатрией развивается и отечественная личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия (Карвасарский Б.Д.). Показательно также то, что характерный для данного учреждения сплав психоневрологии и психологической науки явился платформой развития биопсихосоциального подхода в лечении психических заболеваний. Никогда не теряя тесной связи с психоневрологией, отечественная клиническая психология продолжает выступать одним из факторов совершенствования психодиагностических подходов, основанных на использовании изобразительной экспрессии (Никольская И.М., 2005; Копытин А.И., 2010; Чередникова Т.В., 2005).

Психоаналитические исследования художественной экспрессии

Попытки осмысления творчества выдающихся художников и пациентов предпринимались, с начала ХХ века рядом представителей психоаналитического подхода. Исследованию природы изобразительного искусства и творчества известных художников посвятил ряд работ З. Фрейд. В наиболее концентрированном виде они представлены в двух его исследованиях: о Леонардо да Винчи (1910) и о работе «Моисей» Микеланджело (1914). В первой из них, основываясь на предположениях о детстве Леонардо и фактах его биографии, излагает систему своих представлений, используя при этом понятия нарциссизма и сублимации как основы творчества великого художника. Фрейд также пытается анализировать работы Леонардо, стремясь прочесть в них проявления его невроза. Фрейда интересуют, прежде всего, глубинные психодинамические механизмы его творчества.

Психоанализ предложил новые концептуальные возможности для объяснения психологических механизмов изобразительного искусства и его связи с неврозом. По Фрейду, творчество является компромиссной формой удовлетворения сексуальной потребности, а потому рассматривалось им как вариант невроза и связывалось с возвращением к инфантильному состоянию.

Оригинальный вклад в развитие психоаналитических исследований искусства также внес Карл-Густав Юнг. Принципиальное значение имела разработка им теоретических положений аналитической психологии, связанных с символообразованием и внутренними механизмами психической саморегуляции, проявляющимися в процессе творческой активности. Он рассматривал символический язык изобразительного искусства как наиболее подходящий для выражения личного и коллективного бессознательного, более точный и емкий, чем слова. По его мнению, творческая активность ведет к разрешению внутрипсихических конфликтов за счет уравновешивания функций сознания «трансцендентной» функцией психики, связанной с проявлениями коллективного бессознательного. Юнг также предложил свою систему толкования символических образов.

Основываясь на юнгианской классификации характеров (типов ментальной активности), в своей работе «Образование посредством изобразительного искусства» британец Г. Рид (Read H., 1962) предпринимает попытку описания типов художественной экспрессии, которые, по его мнению, можно обнаружить в истории изобразительного искусства:

(1) Реалистический-натуралистический стиль, характеризующийся достоверной передачей объектов окружающей среды. Этот стиль основан на преобладающей активности сенсорных систем, чувственного восприятия.

(2) Идеалистический-романтический стиль, представленный, в частности, в сюрреализме, «искусстве воображения» (искусстве визионеров, мистиков) и характеризующийся тем, что творческий процесс начинается с восприятия реальных объектов, но затем их преобразует, либо от них отрывается и формирует особую реальность. Этот стиль отражает ментальную активность.

(3) Экспрессивный стиль, характеризующийся превалированием эмоциональной нагрузки художественных работ, стремлением автора передать картину своих переживаний, а не то, с чем они связаны. Данный стиль связан преимущественно с эмоциональными процессами, аффектами.

(4) Абстрактный, интуитивный стиль, по мнению Г. Рида, отрицает любую имитацию реальности, основан на формальной репрезентации пространства, массы, цвета и звука и проявляется в абстракционизме, кубизме. Этот стиль отражает активность интуитивного начала.

Примерно к середине ХХ века, прежде всего, в англоязычных странах, начинают активно развиваться новые, связанные с психоанализом подходы, основанные на терапевтическом применении изобразительного творчества. Так, благодаря участию в аналитической психотерапии и работе в психиатрической клинике в 1940-е гг. американка Маргарет Наумбург создает свой метод динамически-ориентированной арт-терапии. Результаты этой работы описаны ею в книге «Изучение свободной художественной экспрессии детей с нарушениями поведения в качестве средства диагностики и лечения» (Naumburg M., 1947). По мнению М. Наумбург, изобразительные техники также могут использоваться психиатром в качестве проективного инструмента диагностики. Когда пациент в результате занятий преодолевает неуверенность и начинает свободно выражать свои страхи, потребности и фантазии, он вступает в соприкосновение со своим бессознательным и «разговаривает» с ним на символическом «языке» образов.

Одним из центров развития психоаналитических исследований искусства и его применения в терапевтических целях в послевоенный период также стала частная психиатрическая клиника братьев Меннингеров, на базе которых начинали свою работу некоторые пионеры американской арт-терапии.

Некоторые школы арт-терапии, в частности, британская, сохраняют тесную связь с психоанализом с его акцентом на символической экспрессии как основном средстве исследования бессознательного и особом «инструменте» коммуникации клиента и специалиста, затрагивающем разные уровни психической динамики. Именно с психоанализом, а более широко, с психодинамическим подходом, в этой и некоторых других странах связаны подходы к психодиагностике на основе изучения продуктов изобразительной деятельности.

Несмотря на постепенное снижение популярности психоанализа, его роль в использовании психодиагностического потенциала изобразительной деятельности значительна. Именно благодаря психодинамическому подходу были исследованы возрастные особенности художественной экспрессии (Kramer E., 1971, 2000; Lowenfeld V., 1939, 1947), распространилось представление о внутреннем содержательном богатстве визуальной, символической экспрессии и некорректности ее толкования без учета контекста психотерапевтических отношений.

Если клинико-психиатрический (биомедицинский) подход к психодиагностике на основе изучения продуктов изобразительной деятельности обнаруживает свою наибольшую востребованность в сфере «большой психиатрии», то есть, в диагностике и лечении более тяжелых психических заболеваний, чем неврозы, то психодинамический, личностно-ориентированный подход более востребован в «малой психиатрии».

Вклад представителей мира искусства в развитие методов
арт-терапевтической психодиагностики

Представители мира искусства внесли свой вклад в формирование платформы междисциплинарных исследований некоторых форм художественной экспрессии (таких как аутсайдер-арт, ар-брю), имеющих определенную связь с арт-терапией и процессами самолечения на основе занятий изобразительным творчеством. Следует также подчеркнуть тот факт, что многие зарубежные арт-терапевты тесно связаны с искусством, поскольку по своему первому образованию являются художниками, дизайнерами, искусствоведами. Они склонны воспринимать изобразительную продукцию, в том числе, арт-терапевтическую, не столько как отражение болезни или личности больного человека (как это характерно, например, для психиатров, психологов или психоаналитиков), сколько как «художественное высказывание», объект художественно-эстетического восприятия. В контексте обсуждения психодиагностических аспектов арт-терапии позиция представителей мира искусства представляется важной, прежде всего, потому, что позволяет увидеть связь арт-терапевтической продукции с бытующими в обществе формами художественной практики, социальными и культурными процессами и противоречиями. Эта позиция может рассматриваться как один из факторов развития биопсихосоциальной парадигмы арт-терапии и медицины, усиления ее социальной компоненты.

Изучая историю развития искусства ХХ века, можно обратить внимание на то, что параллельно с развитием интереса к творчеству душевнобольных со стороны психиатров, в 1910-30 гг. в Европе интерес к психиатрическому искусству стали проявлять представители мира искусства. Апологеты авангардистских художественных течений того времени зачастую изучали и даже использовали определенные стилистические приемы, характерные для пациентов, в своем творчестве. Так, в 1910 г. художник-экспрессионист Макс Эрнст посещает курсы психиатрии, увлекается произведениями больных и решает опубликовать книгу об особенностях экспрессии больных. В это же время по инициативе В. Кандинского в Германии объединением художников «Голубой всадник» выставляются четыре произведения душевнобольных. В 1912 г. художник Пауль Клее утверждает необходимость признать ценность произведений душевнобольных, а также детей и примитивного искусства, используемого им в собственном творчестве.

В 1919 г. Андрэ Бретон предается опытам автоматического письма на выставке «новых тенденций» немецкого искусства в Кельне, где наряду с работами авангардистов и его собственными произведениями, были представлены работы душевнобольных, самоучек, детей, предметы примитивного искусства и найденные вещи.

В 1924 г. выходит первый «Манифест сюрреализма» (в Париже), принимающий под защиту «искусство сумасшедших», а в 1925 г. — третий манифест под названием «Сюрреалистическая революция», в котором актер Антонен Арто бичует психиатров, присвоивших право «измерять ум», отстаивает право художника на свободное творческое самовыражение на грани здоровья.

В 1930 г. Сальвадор Дали представляет свой «параноидально-критический метод», культивирующий образы измененных состояний сознания и состоящий в порождении на основе восприятия реальных объектов представлений о других объектах. Вскоре после этого в Музее Современного искусства в Нью-Йорке с успехом прошла выставка «Фантастическое искусство, Дада, Сюрреализм».

Психопатологическое творчество рассматривалось представителями художественного авангарда в качестве яркого образца спонтанного, искреннего искусства, не сдерживаемого никакими внешними условностями. Весьма показательно, например, что уже в послевоенный период европейские сюрреалисты обращались к этому искусству как источнику оригинальных художественных идей и все более активно включали работы душевнобольных в организуемые ими экспозиции (например, в экспозицию «Сюрреализм», прошедшую в 1947 г. в галерее «Maeght» в Париже). Ярким свидетельством того значения, которое представители художественного авангарда придавали психопатологической экспрессии, является также опубликованный в 1948 г. Анри Бретоном манифест «L’Art des fous, la clе des champs» .

В это время начинает свою деятельность по изучению образцов психопатологической экспрессии французский художник Жан Дебюффе. На него произвела большое впечатление книга Г. Принсхорна, и через некоторое время он начинает собирать изобразительную продукцию пациентов психиатрических больниц, а также организует «Compagnie de l’Art Brut» , в которую вошли художники и врачи. Параллельно с этим Ж. Дебюффе пытается имитировать некоторые особенности художественной экспрессии больных в своем собственном творчестве, отождествляя себя с теми, кто находится вне общества, в оппозиции к его культурным ценностям.

Ж. Дебюффе удалось собрать собственную коллекцию работ психически больных, экспонируемую им в Европе и Америке и привлекшую к себе большой интерес представителей мира искусства. Его деятельность в определенной мере повлияла на взгляды многих художников того времени. Для обозначения художественной продукции людей без какого-либо художественного образования, творящих «по наитию» зачастую имеющих более или менее серьезные проблемы психического здоровья, Дебюффе начал использовать термин art Brut , что в переводе с французского обозначает «сырое, необработанное искусство».

В 1972 г. английский арт-критик Роджер Кардинал в Лондоне публикует книгу «Искусство аутсайдеров». Этот термин предлагается им как синоним «ар брют». В 1975 г. в Женеве выходит в свет книга искусствоведа Мишеля Тевоза «Ар брют» (в 1995 г. она переиздана на русском языке).

В 1976 г. открывается Музей ар-брют в Лозанне (Швейцария), в котором выставлена коллекция, собранная Дебюффе. В 1979 г. в Лондоне организуется выставка «Аутсайдер», представленная Р. Кардиналом и В. Мусгрейвом. После этого выставка вышла на широкую публичную арену, а в 1981 г. В. Мусгрейв учредил в Лондоне собрание «Аутсайдер архив».

Аналогичные лондонской выставки произведений аутсайдеров, людей с проблемами психического здоровья в последующем все чаще с успехом проходят в разных странах мира. В 1986 г. выставка маргинального искусства проходит в Брюсселе. Вслед за нею учреждается организация «Искусство с краю». В 1986 г. основывается Музей наивного искусства в Зале Вен-Пьер в Париже, где в дальнейшем проводится множество масштабных выставок Ар-брют.

В 1989 г. в Лондоне начинает издаваться специализированный, посвященный творчеству аутсайдеров журнал «Raw vision» (редактор Джон Майзельс). В 1989 г. Жераром Сэндре в г. Бегле (Франция) создается «Музей свободного творчества». В 1991 г. в Чикаго открывается Центр интуитивного и аутсайдерского искусства. В 1994 г. музей наивного и аутсайдерского искусства Стадсхоф открывается в г. Зволле (Нидерланды), а в 1995 г. происходит открытие американского Музея визионерского искусства в г. Балтимор, шт. Мэриленд, которому присвоен статус национального музея и центра хранения и исследования искусства аутсайдеров.

Таким образом, исследование изобразительного творчества людей с проблемами психического здоровья как явления искусства успешно продолжается. На сегодняшний день их творчество занимает свое место в искусстве постмодерна, представлено на арт-рынке, зачастую рассматривается как близкое по своей направленности и природе искусству наивистов, визионеров (людей, обладающих паранормальными или интуитивными способностями). При этом стилистические и содержательные особенности такого искусства продолжают оставаться предметом многочисленных дискуссий. Происходит постепенное уточнение его разных граней, определение его вклада в развитие художественных течений современности.

В аспекте обсуждения методов арт-терапевтической психодиагностики это представляется важным, прежде всего, потому, что позволяет увидеть любой художественный объект психодиагностического исследования как своеобразный «документ» общественных отношений и культурной практики, воспринимаемых через призму личного опыта художника.

Таким образом, клинико-психиатрический анализ творческой продукции душевнобольных, практика использования графических тестов психологами, исследование изобразительного искусства психоаналитиками и изучение психопатологической экспрессии представителями мира искусства составляют базу междисциплинарных исследований психодиагностических возможностей изобразительного творчества. Опираясь на эту базу и обогащая ее целым рядом оригинальных методических приемов, арт-терапевты могут повысить эффективность своей работы и внести свой весомый вклад в развитие методов психодиагностики.

Арт-терапевтическая психодиагностика

Термин «арт-терапевтическая психодиагностика» вводится нами в качестве рабочего понятия для обозначения особого направления в использовании изобразительной деятельности с целью психологической оценки и диагностики, связанной с арт-терапией. Арт-терапевтическая психодиагностика может осуществляться либо в контексте арт-терапевтической деятельности, либо на основе применения ее отдельных методик специалистами, не имеющими углубленной подготовки в области арт-терапии.

На основе представленной выше информации о междисциплинарных исследованиях психодиагностического потенциала изобразительного творчества и с учетом современного состояния арт-терапии, можно признать, что спектр ее методических подходов к психодиагностическому использованию изобразительных средств представлен следующими тремя моделями:

(1) Медицинской (клинической, нозоцентрированной) моделью , тесно связанной, во-первых, с изучением природы и феноменологии клинических расстройств (психических и соматических заболеваний, а также «предболезненных» состояний), и, во-вторых, с исследованием связи разнообразных психологических и клинических проявлений с особенностями деятельности мозга и человеческого организма, в целом.

(2) Психодинамической (личностно-ориентированной) моделью с характерным для нее углублением в исследование структуры и динамики психических процессов и личностных проявлений клиента в арт-терапевтическом процессе, в контексте его взаимодействия со специалистом. Для этой модели характерно представление о бессознательном как особой сфере психических проявлений человека, влияющей, наряду с сознанием, на процесс и результаты творческой активности клиента и его общение со специалистом.

(3) Биопсихосоциальной (адаптационной) моделью , характеризующаяся большим вниманием к широкому спектру не только причинных, но и различных опосредующих, в том числе, психологических, макро- и микросоциальных факторов, связанных с личностью и окружением клиента. Его творческая продукция и поведение рассматриваются с учетом не только раннего, но и текущего взрослого опыта, актуальных социальных и культурных (в частности, дискурсивных) практик. Для данной модели характерно то, что помимо нозологического и синдромологического диагноза (то есть, диагноза болезни), специалист стремится определить «диагноз здоровья», содействует интеграции клиента в более широкую социальную, культурную среду.

Каждая из этих моделей отличается своими особенностями в оценке личности клиента, психических процессов и состояний на основе изучения процесса и продуктов его изобразительной деятельности. Так, например, арт-терапевт, работающий на основе психодинамической, личностно-ориентированной модели , будет склонен предоставлять клиенту инициативу, давать ему возможность свободного выбора материалов и видов деятельности. Он также будет формулировать динамические заключения в виде гипотез, объясняющих природу и психологические механизмы поведения клиента в ходе занятия и его реакций на психотерапевта. Особое внимание в рамках данной модели специалист обращает на то, как изобразительная продукция и поведение клиента отражают его осознаваемые и неосознаваемые реакции на специалиста, изменяющиеся по мере развития психотерапевтических отношений, в процессе постепенной интеграции неосознаваемого, конфликтного материала. Для данной модели характерно подчеркивание уникальности личности клиента и психотерапевтических отношений, а также нередкое использование биографического метода, критическое отношение к номотетическим методам (связанным с изучением общих признаков, отличающих какую-либо выборку), связанным с количественным анализом и психометрией.

Арт-терапевт, работающий на основе клинической, биомедицинской (нозоцентрированной) модели характеризуется большей директивностью, ведет опрос клиента согласно известной схеме, предполагающей ознакомление с его жалобами, историей болезни и жизни с целью постановки синдромологического и нозологического диагноза. Для данной модели характерно изучение общих для целой выборки проявлений, связанных с причинами и механизмами развития болезней, а также ориентация на валидные критерии оценки, применение количественных методов анализа данных.

Для специалиста, строящего свою работу на основе биопсихосоциальной (адаптационной) модели , характерно сочетание индивидуального и номотетического подходов, ориентация на многомерную диагностику, позволяющую определить не только клинический, но и психологический, «социальный диагноз» («диагноз здоровья») клиента. В рамках этой модели большое значение будет придаваться оценке изменяющейся направленности и структуры социальных отношений клиента в их тесной корреляции с этапами лечебно-реабилитационного процесса и особенностями индивидуального реабилитационного маршрута.

Хотя эта модели иногда противопоставляются друг другу, их можно рассматривать как дополняющие друг друга.

Цель и задачи применения методов арт-терапевтической
психодиагностики

Целью применения методов арт-терапевтической психодиагностики, также как и методов психодиагностики в целом, является повышение адаптационного потенциала и эффективности жизнедеятельности людей и целых сообществ, развитие и поддержка человеческих ресурсов.

Задачи применения методов арт-терапевтической психодиагностики могут быть различны, в зависимости от сфер практической работы специалиста, а также используемой модели. Так, например, в аспекте клинического применения эти задачи могут быть дифференцированы, в зависимости от объекта исследования. В качестве таких объектов могут выступать как отдельно взятый клиент или целая группа.

1. Объект исследования — целостная личность клиента (психические процессы, состояния, особенности личности — системы отношений клиента)

1.1. Оценка (диагностика) психических процессов и аспектов психического функционирования (как одномоментно, так и в динамике):

Всесторонняя оценка психического состояния, когнитивных, эмоциональных процессов, поведения клиента;

Клиническая нозологическая и синдромологическая диагностика;

Диагностика развития, в том числе, тех или иных нарушений процесса развития (общих или парциальных, то есть, связанных с отдельными психическими функциями или процессами);

Дифференциальная диагностика (в сложных в диагностическом отношении случаях);

Определение показаний (противопоказаний) для назначения и изменения разных видов лечения, в том числе — арт-терапии;

Определение реабилитационного маршрута;

Оценка промежуточных и итоговых эффектов лечения и реабилитации (в том числе, арт-терапии), проявленных на уровне симптомов и разных психических процессов.

1.2. Оценка личности клиента, понимаемой как система отношений к себе и окружающему миру:

Исследование самовосприятия-самоотношения, представлений клиента о себе;

Диагностика психотипа клиента, его характерологических особенностей, в том числе, с точки зрения представлений о характере (акцентуациях, личностных расстройствах);

Оценка отношений клиента к значимым другим людям;

Оценка социальных ролей и позиций клиента, как субъекта, включенного в разные социальные отношения и группы;

Оценка отношения к болезни (и ее отдельным проявлениям-симптомам) и ее лечению (отношение к проблеме и путям ее решения-преодоления) и здоровью — внутренняя картина болезни и здоровья;

Отдельно — оценка мотивации клиента к участию в психотерапии (арт-терапии);

Оценка актуальных потребностей (в том числе, фрустрированных) и ведущей личностной проблематики как предмета психотерапии, в том числе, арт-психотерапии (внутренних конфликтов, нарушенных отношений в разных сферах личностного функционирования);

Идентификация (определение) внешних и внутренних ресурсов клиента («диагноз здоровья») — сильных сторон его личности;

Идентификация характерных для клиента психологических защит и копинг-стратегий, в том числе, защитных механизмов, связанных с проявлением юмора;

Оценка креативности, творческих наклонностей, одаренности, готовности и способности участвовать в арт-терапии;

Оценка переносов и сопротивления психотерапии;

Оценка промежуточных и итоговых эффектов лечения и реабилитации (в том числе, арт-терапии), проявленных на уровне системы отношений клиента.

В случае проведения психотерапии (в том числе, арт-психотерапии), учитывая то, что методы арт-терапевтической диагностики обладают не только раскрывающими, но и терапевтическими возможностями, вышеназванные задачи, связанные с оценкой целостной личности клиента, могут быть дополнены следующей группой задач:

Психологическая поддержка клиента, снятие эмоционального напряжения;

Снятие страха перед изобразительной деятельностью;

Знакомство клиента с разными материалами и видами изобразительной деятельности, повышение степени его готовности к самораскрытию на основе применения художественных средств;

Установление психотерапевтических отношений;

Активизация, стимуляция разных психических процессов и сфер клиента (физическая/сенсорная, эмоциональная, когнитивная, поведенческая);

Активизация и раскрытие творческого потенциала, необходимая, в том числе, для более эффективной переработки информации;

Повышение мотивации клиента (семьи, группы) для участия в психотерапии, взятию на себя ответственности за изменения, перестройку отношений, более активные действия, необходимые для лечения;

Повышение уровня осознанности клиентом своих индивидуальных особенностей (рост самопонимания и самопринятия), особенностей своего состояния, имеющихся проблем и нарушений (болезни), причин и механизмов их развития, реагирования на различные жизненные ситуации (в том числе, на болезнь и проводимое лечение, медицинский персонал и др.), механизмов психологической защиты и копинга — что может иметь немалое значение для формирования у клиента более осознанной позиции относительно своих особенностей, а в случае необходимости — и их коррекции;

Повышение веры клиента в свои силы, планирование дальнейших действий, необходимых для сохранения и наращивания положительных эффектов терапии;

В некоторых случаях определенные задания, связанные с методами арт-терапевтической психодиагностики, могут быть использованы с целью развития и формирования различных навыков.

2. Объект исследования — целостная система группы или семьи:

Определение транзактных конфигураций;

Оценка ролей и позиций разных членов семьи и группы;

Диагностика доминирующих паттернов семейных и групповых отношений;

Диагностика наиболее общих системных характеристик семьи и группы, таких как сплоченность (зрелось), функциональность-дисфункциональность, открытость-закрытость, ригидность-пластичность;

Оценка изменений на уровне целостной системы семьи или группы (динамическая оценка структурных и функциональных изменений);

Психологическая поддержка и сплачивание членов семьи и группы;

Повышение мотивации к системной трансформации.

Несколько иначе задачи арт-терапевтической психодиагностики будут сформулированы, например, в случае ее проведения в условиях образовательного учреждения, в сфере бизнес-консультирования и работы с организациями, в судебно-исправительной системе и т. д.

Варианты применения и классификация методов арт-терапевтической психодиагностики

Возможны разные варианты применения методов арт-терапевтической психодиагностики — как в связи с проведением арт-терапии, так и помимо нее.

1. Во-первых, отдельные методики арт-терапевтической психодиагностики могут использоваться вне контекста арт-терапии, в качестве вспомогательного инструмента — например, в спорных случаях (при необходимости уточнения диагноза, экспертизы). При этом данные методики могут быть применены не только арт-терапевтами, но и другими специалистами (психологами) в рамках одной или нескольких встреч с клиентом.

2. Во-вторых, методы арт-терапевтической психодиагностики могут использоваться в контексте арт-терапии. В этом случае их применение не только решает задачи диагностики и оценки, но и непосредственно терапии (перечислены выше).

Как и любые иные методы психодиагностики, арт-терапевтический психодиагностический инструментарий может быть разделен на две большие группы:

1. Стандартизированные, измерительные методы.

2. Экспертные методы, основанные на профессиональном опыте, психологической интуиции специалиста и предполагающие глубокий экспертный анализ полученного материала. Такие методы, по сути, представляют собой первый этап в разработке любой стандартизированной процедуры.

Эти две группы методов психодиагностики коррелируют с идеографическим (качественным, индивидуальным) и номотетическим (количественным) подходами. Кроме того, методы арт-терапевтической психодиагностики включают:

1. Специфические арт-терапевтические методы — рисуночные задания, связанные с использованием разных изобразительных материалов и видов художественной деятельности. При этом такие задания могут представлять собой:

Во-первых, стандартизированные, высокоструктурированные измерительные методы , то есть рисуночные тесты, предполагающие четкую инструкцию и набор изобразительных средств, а также валидные критерии, используемые для оценки созданных рисунков и формирования экспертного заключения. Примерами таких методов могут служить Тест рисования человека, срывающего яблоко с дерева, используемый в сочетании с Арт-терапевтической шкалой формальных элементов (Gantt L., & Tabone C., 1998) и рисуночные тесты Сильвер (Silver R., 2002, 2007).

Во-вторых, стандартизированные, умеренно структурированные измерительные методы , то есть рисуночные тесты, предполагающие определенную инструкцию, однако набор изобразительных средств может варьироваться, в зависимости от предпочтений клиента. Для оценки продуктов изобразительной деятельности клиента и формирования диагностических выводов при этом используются разные критерии, в том числе такие, валидность которых не была в достаточной степени доказана. Примерами таких методов могут служить Карточный и рисуночный тест мандалы (Кокс К. и Коэн Б., 2011, 2009; Kellogg J., 1992; Kellogg J., MacRae M., Bonny H., Dileo F.,1978), Диагностическая рисуночная серия (Cohen B., Singer S. and Hammer J., 1988; Cohen B., Mills A. and Kijak A., 1994; Mills A., Cohen B. and Meneses J., 1993), Диагностическая оценочная процедура Крамер (Kramer E. & Schehr J., 1983), Личностная оценочная процедура Ульман (Ulman E. & Dachinger P., 1975), Диагностическая семейная процедура Квятковской (Kwiatkowska H., 1978) и другие диагностические методы семейной арт-терапии.

В-третьих, нестандартизированные экспертные методы , то есть рисуночные задания, допускающие значительную свободу испытуемого в выборе изобразительных средств и даже самого предмета изображения. Такие методы основаны на профессиональном опыте, психологической интуиции специалиста, предполагают глубокий экспертный анализ продуктов деятельности клиента, с учетом различных контекстных факторов — психотерапевтических и институциональных отношений, культурных влияний и доминирующих дискурсивных практик и т.д. Примерами изобразительных заданий, используемых на основе применения экспертных методов, могут являться создание рисунка, фотоколлажа или скульптуры на свободную тему, построение композиции в песочнице, либо создание рисунка на определенную тему, с возможностью свободного подхода к исполнению.

2. Изучение, анализ продуктов спонтанной творческой деятельности клиента , в том числе, созданных до начала лечения (арт-терапии) или за пределами арт-терапевтических занятий.

3. Неспецифические методы арт-терапевтической психодиагностики:

Наблюдение за поведением и реакциями клиента, проявляющимися в широком диапазоне ситуаций, связанных с арт-терапией.

Беседа (интервью), направленные на сбор информации и прояснение системы отношений, разных аспектов личностного опыта клиента, включая историю жизни и болезни (проблемы), а также такой важный аспект исследования в арт-терапии, как творческий анамнез клиента . Таким образом, беседа (интервью) как метод психодиагностики тесно связана с биографическим (анамнестическим) методом.

Вербальные тесты (опросники).

Рис. 1. Классификация методов арт-терапевтической психодиагностики

Интегративная (процессуальная) многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика

В качестве оптимального варианта арт-терапевтической психодиагностики, обеспечивающего всестороннюю оценку разных сфер целостной личности клиента в контексте проводимой терапии (арт-психотерапии) предлагается интегративная многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика. Такая психодиагностика соответствует традициям отечественной (в частности, санкт-петербургской) психоневрологии и клинической (медицинской) психологи, для которой характерна интеграция биомедицинского, психологического и социального измерений в изучении психических болезней и здоровья. Не случайно, при обсуждении современных методов психодиагностики, Л.И. Вассерман, Е.А. Трифонова, О.Ю. Щелкова (2011) применительно к практике клинической психологии используют определение многомерной личностной диагностики, ориентированной на изучение системного взаимодействия биологических, психологических (индивидуально-личностных) и социальных (социально-средовых и социокультурных) факторов болезни и здоровья (С. 8).

Интегративная многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика обеспечивает:

Во-первых, поэтапное оценивание разных психических процессов, состояний и, наконец, личности клиента, понимаемой как система его разнообразных отношений;

Во-вторых, возможность анализа и синтеза данных, получаемых в результате применения комплекса методов арт-терапевтической психодиагностики;

В-третьих, непосредственное включение в терапевтическую среду, развивающиеся психотерапевтические отношения.

Такая психодиагностика тесно связана с терапевтической интеракцией и представляет собой живой процесс взаимодействия клиента, арт-терапевта и разнообразных средств, имеющихся в распоряжении клиента — как вербальных, так и невербальных.

Алгоритм действий диагностического характер выстраивается в логике движения от простого к сложному, от частных психических процессов (симптомов) и свойств клиента — к целостной картине его личности, которая становится все более доступной для его собственного восприятия и осознания.

Используя данный вариант психодиагностики, специалист на каждом этапе перемещается с симптоматического уровня (связанного с отдельными проявлениями и психическими процессами клиента) на личностный уровень (связанный с попыткой понять его как целостную личность с характерной для нее системой отношений). Объектом психодиагностического исследования в этом случая могут становиться попеременно:

Текущее состояние, разные психические процессы и симптомы, формирующие общую картину синдромы и расстройства;

Факторы биопсихосоциогенеза (причинные, опосредующие и пусковые факторы возникновения нарушений или проблем, включая внутриличностные факторы и конфликтные отношения);

Отношение клиента к своему состоянию и отдельным симптомам;

Особенности развития и психологический возраст клиента;

Его отношение к психотерапевту, арт-терапевтической среде (включая разные изобразительные средства и материалы) и предлагаемым видам изобразительной деятельности;

Мотивация клиента к контакту со специалистом и изобразительной деятельности и степень эмоционального комфорта, переживаемого клиентом во время сеанса (в том числе, в связи с контактом с терапевтом и изобразительными материалам);

Стадия психотерапевтических изменений (согласно Прохазке и Норкроссу (2007);

Особенности самовосприятия клиента (образ Я);

Внутренние и внешние ресурсы клиента, в том числе, креативность, творческие потребности и опыт творческой активности (творческий анамнез).

На основе использования данного варианта психодиагностики далее может быть сформулировано общее заключение, включающее психологические, социальные и клинические аспекты. На основе такого заключения определяются:

Целесообразность направления на арт-терапию;

Ее общая продолжительность, условия, организационная форма и модель (индивидуальная, групповая и их разновидности);

Направленность арт-терапии, основной психологический материал и мишени терапии (отдельные симптомы или психические процессы, а также сферы личностного функционирования и системы отношений клиента).

Данный вариант психодиагностики может быть в дальнейшем использоваться в процессе проводимой терапии, обеспечивая всестороннюю оценку разных сфер психического функционирования клиента в динамике, промежуточных и конечных эффектов терапии.

Рис. 2. Общая схема интегративной (процессуальной) многоуровневой
арт-терапевтической психодиагностики

Интегративная многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика и Системная арт-терапия

С целью повышения эффективности лечебно-профилактического использования арт-терапии в современных условиях автором монографии была разработана модель системной клинической арт-терапии (САТ) (Копытин А.И., 2010, 2011). Она имеет ряд существенных отличий от используемых за рубежом моделей арт-терапии, с одной стороны, и некоторые принципиальные отличия от отечественных аналогов (в частности, ТТС М.Е. Бурно), с другой стороны.

Системная арт-терапия (САТ) — это совокупность психологических, психофизических и психосоциальных лечебно-профилактических воздействий, базирующаяся на системном и транстеоретическом подходах, биопсихосоциальной концепции болезни (состояний психосоциальной дезадаптации), психологической концепции личности как системы отношений человека с окружающей средой, концепции творчества как способа поддержания и регуляции идентичности и формы защитно-приспособительного поведения.

Для характеристики модели САТ использовано понятие «системная», поскольку при ее построении были выделены системообразующие элементы, содержащиеся в различных формах арт-терапии. Именно системный подход создает условия для транстеоретического анализа и может выступать основой для соотнесения разных концепций и систем знания, применяемых для обоснования арт-терапевтической практики.

Системный характер САТ также обусловлен ее применением в условиях современной медицины и психиатрии как одного из ее разделов. Принятая на сегодняшний день во всем мире биопсихосоциальная концепция соматических и психических болезней «способна включать в себя наиболее ценные и оправдавшиеся на практике теории всего предыдущего этапа поиска взаимосвязей многоуровневых этиопатогенетических факторов заболевания для целостной диагностики и комплексного лечения» (Незнанов Н.Г., Карвасарский Б.Д., 2009). Системный характер арт-терапии обеспечивает, таким образом:

Оптимальный учет различных биопсихосоциальных факторов для сохранения и восстановления здоровья;

Обоснование общей стратегии арт-терапевтических вмешательств и функций специалиста на разных этапах арт-терапевтического процесса в их соотнесении с другими методами лечения и реабилитации;

Возможность включения арт-терапии в институционально-организационный контекст медицины и психиатрии, оптимального взаимодействия проводящих арт-терапию специалистов с другими специалистами и службами.

Принципиально важным является признание личностно-ориентированного характера арт-терапии. В процессе арт-терапевтических занятий личность больного может проявиться наиболее целостно, во всей полноте своих патологических и здоровых проявлений, реализовать свой внутренний саногенный потенциал, активно использовать те механизмы, которые позволяют компенсировать (часто лишь временно) биологически обусловленные ограничения психических функций, либо скорректировать и развить сохранные функции. В творчестве проявляется индивидуально неповторимый комплекс эмоционально-волевых, познавательных и поведенческих особенностей личности, своеобразие ее отношения к себе и другим людям, болезни и лечению. В связи с этим, в качестве важнейших теоретико-методологических предпосылок САТ опирается на следующие теоретические элементы:

Концепцию личности как систему отношений человека с окружающей его средой;

Концепция идентичности как динамической системы регуляции самоотношения;

Концепцию творчества как специфически человеческого, личностного способа деятельности (культурного производства) и универсального механизма адаптации или защитно-приспособительного поведения личности, реализуемого в разных жизненных ситуациях, в том числе, при наличии предболезненных состояний и состояний болезни (в частности, психического расстройства);

Концепцию проективно-символической коммуникации (дискурсивной активности) как средства отражения и преобразования среды и системы отношений;

Концепцию психологических защит и копинг-поведения;

Концепцию внутренних и внешних детерминирующих факторов личностной активности (включая творческую, дискурсивную активность).

САТ является комплексным видом лечебно-реабилитационного воздействия, включающим не только занятия художественным творчеством, но и межличностное взаимодействие, обсуждение продуктов творчества пациентов в контексте их проблем и системы отношений, а также применение различных психотерапевтических приемов, реализуемых на основе личностного подхода.

Процесс САТ затрагивает разные уровни биопсихосоциальной организации личности пациента: биологический, психологический и социокультурный. Воздействие САТ на биологический уровень связано преимущественно с психофизиологическими эффектами изобразительного творчества, его влиянием на сенсорные процессы, соматическую сферу, общее физическое состояние пациента в их взаимосвязи с психикой. Воздействие на психологическом уровне связано с влиянием изобразительного творчества и взаимодействия в группе на познавательную, эмоциональную и поведенческую сферы личности. Воздействие на социокультурном уровне включает влияние на социальные установки и систему ценностей, идентичность (Я-концепцию) пациента, его коммуникативные навыки, эстетические представления, этические нормы, социальные роли, микро- и макросоциальные отношения. При этом данные уровни и связанные с ними терапевтические эффекты рассматриваются во взаимосвязи друг с другом и на основе теории целостной личности как сложной биопсихосоциальной системы, обладающей способностью отражать, изменять и создавать различные отношения, осуществлять культурно-производственную деятельность и использовать различные виды дискурсов (символически-знаковых комплексов).

В рамках САТ личность рассматривается как субъект культуры — не только ее продукт, но и творец, участвующий в процессах культурного производства. Таким образом, используемая в САТ концепция личности как системы отношений человека с окружающей его средой включает и культурологический аспект. При этом культура рассматривается нами на основе деятельностного и семиотического подходов, признающих способность человека к созданию и использованию символически-знаковых комплексов, связывающих его с общественно-исторической практикой.

Используемая при разработке САТ концепция личности как системы отношений человека с окружающей средой также связана с признанием художественного творчества в качестве особой копинг-стратегии, опирающейся на культурно-производственную деятельность и используемой личностью в ситуации стресса или болезни.

Важной составной частью САТ выступает динамическая концепция лечения (арт-терапевтического вмешательства), предполагающая обоснование общих и специфических факторов лечебно-профилактического воздействия САТ (с точки зрения транстеоретического подхода) и опирающаяся на терапевтическую концепцию изобразительных материалов (средств), концепцию арт-терапевтического процесса, концепция психотерапевтических и групповых отношений, концепцию терапевтической среды (включая микро- и макросоциальные отношения) и концепция мотивирующих факторов лечения. Динамическая концепция лечения, согласно модели САТ, также связана с уточнением процессуально-технологических особенностей арт-терапевтическонго вмешательства при разных психических и соматических нарушениях и состояниях дезадаптации.

Основные отличия САТ от зарубежных и отечественных моделей психотерапии, связанных с занятиями клиентов изобразительной и иной творческой деятельностью заключаются в следующем:

С целью определения наиболее общих факторов и механизмов лечебно-профилактического воздействия САТ использован транстеоретический подход.

В ходе занятий применяются в основном изобразительные средства. Применение иных средств творческого самовыражения допускается главным образом в критические моменты процесса индивидуальной или групповой работы.

С целью большей эффективности работы осуществляется фокусировка на индивидуальных и групповых мишенях, связанных с этапами лечебно-реабилитационного процесса, уровнями и стадиями терапевтических изменений, групповой динамикой и нозологией.

Арт-терапевтическая работа имеет процессуально-ориентированный характер, синхронизирована с этапами лечебно-реабилитационного процесса в целом.

Применяются техники разных направлений психотерапии.

Достигается синергия с лекарственной терапией и иными терапевтическими воздействиями.

Ведущий занятий должен иметь достаточную не только арт-терапевтическую подготовку, но и подготовку в области клинической психиатрии и психотерапии (либо клинической психологии).

Целенаправленно активизируются различные процессы терапевтических изменений.

САТ может применяться в разных областях практической работы — образовании, социальной сфере, медицине, в том числе, в лечении и реабилитации пациентов с разными психическими и соматическими заболеваниями.

В наиболее общем виде основные теоретико-методологические элементы САТ представлены на Рис. 3.

Рис. 3. Теоретико-методологические элементы САТ.

Интегративная многоуровневая арт-терапевтическая психодиагностика является важной частью модели системной арт-терапии и в полной мере с ней согласуется. Каждый из первых двух основных теоретико-методологических компонентов САТ, а именно, психологическая теория личности и концепция расстройства (концепция биопсихосоциогенеза), является основой для разработки системы психодиагностических мероприятий, используемых на разных этапах реализации САТ.

Так, психологическая теория личности (включающая концепцию идентичности как динамической системы регуляции самоотношения, представление о творческой деятельности как способе поддержания и регуляции идентичности и форме защитно-приспособительного поведения, концепцию проективно-символической коммуникации и другие теоретические положения) является общей основой для использования разных методов психодиагностики, с помощью которых производится оценка следующих компонентов целостной личности:

Самоотношения, представления клиента о себе (идентичности);

Отношения к значимым другим людям;

Социальных ролей и позиций клиента как субъекта, включенного в разные социальные отношения и группы;

Опыта творческой деятельности (творческого анамнеза) и дискурсивной активности, связанных с использованием линейных и нелинейных символически-знаковых комплексов;

Значимых потребностей, установок, смыслов;

Отношения к болезни, ее лечению (отношение к проблеме и путям ее решения-преодоления) и здоровью — внутренней картины болезни и здоровья;

Мотивации к лечению, участию в психотерапии (арт-терапии);

Отношения к психотерапевту, арт-терапевтической среде (включая разные изобразительные средства и материалы) и предлагаемым видам изобразительной деятельности;

Стадий психотерапевтических изменений (согласно Прохазке Дж. и Норкроссу Дж., 2007) и других параметров.

В свою очередь, концепция расстройства (концепция биопсихосоциогенеза) выступает основой для применения таких методов психодиагностики, с помощью которых производится оценка клинических проявлений участников САТ в динамике:

Психического состояния, когнитивных, эмоциональных процессов и поведения;

Нозологических и синдромологических особенностей;

Развития, в том числе, тех или иных нарушений процесса развития (общих или парциальных);

Факторов биопсихосоциогенеза (причинных, опосредующих и пусковых факторов возникновения нарушений или проблем, включая внутриличностные факторы и конфликтные отношения);

Промежуточных и итоговых эффектов лечения и реабилитации (в том числе, арт-терапии), проявленные на уровне симптомов и разных психических процессов.

Результаты психодиагностики, проводимой на основе этих двух теоретико-методологических блоков САТ, используются затем для разработки и реализации динамической концепция лечения (арт-терапевтического вмешательства). Данная концепция включает представления об общих и специфических факторах лечебно-профилактического воздействия арт-терапии, терапевтическую концепцию изобразительных материалов (средств), концепцию арт-терапевтического процесса и процессуально-технологических особенностей САТ (ее направленности, структуры занятий, этапов), концепцию психотерапевтических и групповых отношений, терапевтической среды (включая микро- и макросоциальные отношения), мотивирующих факторов лечения и другие теоретические компоненты, с помощью которых конкретизируются различные аспекты реального арт-терапевтического вмешательства.

Место и роль интегративной многоуровневой арт-терапевтической психодиагностики в реализации модели системной арт-терапия представлены на Рис. 4.

Рис. 4. Место и роль интегративной многоуровневой арт-терапевтической психодиагностики в реализации модели системной арт-терапии

Литература

1. Бурно М.Е. Терапия творческим самовыражением. - М.: Медицина, 1989.

2. Бурно М.Е. Терапия творческим самовыражением. - 3-е изд. - М.: Академический проект, 2006.

3. Вассерман Л.И., Трифонова Е.А., Щелкова О.Ю. Психологическая диагностика и коррекция в соматической клинике. - СПб.: Речь, 2011.

4. Гаврилов В.В. Границы аутсайдер арт // Искусство аутсайдеров: путеводитель / под ред. В.В. Гаврилова. - Ярославль: Иные, 2005. - С. 25-30.

5. Изобразительный язык больных шизофренией: в 3 т. / Э.Я. Бабаян, Г.В. Морозова, В.М. Морковкин [и др.]. - Базель: Sandoz, 1982-1984.

6. Кокс К., Коэн Б. Мандалы клиентов с диссоциативным расстройством идентичности: клинические наблюдения, основанные на применении двух теоретических моделей // Исцеляющее искусство: международный журнал арт-терапии. - 2011. - Том 14, № 2. - С. 14-29.

7. Копытин А.И. Системная арт-терапия: теоретическое обоснование, методология применения, лечебно-реабилитационные и дестигматизирующие эффекты: автореф. дис. … доктора мед. наук. - СПб.: СПбНИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2010.

8. Копытин А.И. Арт-терапия психических расстройств. - СПб.: Речь, 2011.

9. Незнанов Н.Г., Карвасарский Б.Д. Клиническая психотерапия. - СПб.: Питер, 2008.

10. Никольская И.М. Арттерапия - терапия изобразительным искусством // Детская психиатрия: учебник / под ред. Э.Г. Эйдемиллера. - СПб.: Питер, 2005. - С. 993-1000.

11. Прохазка Дж., Норкросс Дж. Системы психотерапии: пособие для специалистов в области психотерапии и психологии. - СПб.: Прайм-Еврознак, 2005.

12. Чередникова Т.В. Психодиагностика нарушений интеллектуального развития у детей и подростков (методика «цветоструктурирование»). - СПб.: Речь, 2004.

13. Andreoli V. The graphical language of insanity. - Roma: Il Pensiero Scientifico Editore, 1999.

14. Bobon J. Psychopathologie de l’expression. - Paris: Masson, 1962.

15. Buck J. The H-T-P technique, a qualitative and quantitative scoring method // Journal of Clinical Psychology Monograph. - 1948. - № 5. - P. 1-20.

16. Chapman L., Chapman J. Genesis of popular but erroneous psychodiagnostic observations // Journal of Abnormal Psychology. - 1967. - № 72. - P. 193-280.

17. Cohen B., Hammer J., Singer S. The Diagnostic Drawing Series: A systematic Approach to art therapy evaluation and research // The Arts in Psychotherapy. - 1988. - № 15. - P. 11-21.

18. Cohen B., Mills A., Kijak A. (1994) An introduction to the Diagnostic Drawing Series: A standardized tool for diagnostic and clinical use // Art Therapy: Journal of the American Art Therapy Association. - 1994. - № 11. - P. 11-21.

19. Dorken H. Experimental studies in psychiatric art. - London: Faber & Faber, 1953.

20. Gantt L., Tabone C. Formal Elements Art Therapy Scale: The rating manual. Morgantown, WV.: Gargoyle Press, 1998.

21. Goodenough F. (1926) Measurement of intelligence by drawing. New York, NY: Harcourt, Brace, & World, 1926.

22. Guttmann E., Maclay W. Clinical observations on schizophrenic drawings // British Journal of Medical Psychology. - 1937. - Vol. 16. - P. 184-205.

23. Hárdi I. Elektroshock hatása a kézírásra. (The effect of ECT on handwriting - Hungarian) Ideggy. Szemle mellékletében, 1956. - P. 247-248.

24. Hárdi I. Psychologische Beobachtungen der Schrift und Zeichnung nach vorangegangener Elektroshock-Therapie // Arch.f.Psychiat.u.Zschft.f.d.ges.Neurol. - 1962. - Vol. 203. - P. 610-631.

25. Hárdi I. Effect of psychotropic drugs on drawing // G. Maccagnani (Ed.):Psycopatologia dell"Espressione. - Galeati, Imola, 1966. - P. 77-85.

26. Hárdi I. Confrontation in dynamic drawing tests // Jakab I. (Ed.): Art Interpretations and Art Therapy. - Basel: Karger, 1969. - P. 66-71.

27. Hárdi I. (1983) Temporal aspects in the dynamic examination of drawing // Japanese Bulletin of Arts Therapy. - 1983. - Vol. 14. - P. 69-75.

28. Hárdi I. The basic principles of dynamic examination of drawing // Pichot et al. (Eds.): Psychiatry. - New York: Plenum Press. - 1985. - Vol. I. - P. 1021-1027.

29. Harris D. Children’s drawings as measures of intellectual maturity. - New York, NY: Harcourt, Brace, & World, 1963.

30. Jolles I. A catalogue for the qualitative interpretation of the H-T-P. - Beverly Hills, CA: Western Psychological Services, 1971.

31. Kahill S. Human figure drawing in adults: An update of the empirical evidence, 1967−1982. - Canadian Psychology. - 1984. - Vol. 25. - P. 269-292.

32. Kellogg J., MacRae M., Bonny H., Dileo F. (1978) The use of the mandala in psychological evaluation and treatment // American Journal of Art Therapy. - 1978. - Vol. 16. - № 3. - P. 123-134.

33. Kellogg J. Mandala: path of beauty. - Beleair, Fl.: ATMA, 1992.

34. Klopfer W., Taulbee E. Projective tests. In M. Rosenzweig & L. Porter (Eds.) // Annual Review of Psychology. - 1976. - Vol. 27.

35. Koppitz E. Psychological evaluation of children’s human figure drawings. New York, NY: Grune & Stratton, 1968.

36. Kopytin A. The use of art to fight stigma in mental illness. In “The person in art: conceptual and pictorial frames on art and mental health” (eds H.-O. Thomashoff and E. Sukhanova). - New York: Nova Science Publishers, 2009. - P. 93-104.

37. Kramer E. Art therapy with children. - New York: Schocken Books, 1971.

38. Kramer E. Art as therapy. Collected papers. - London: Jessica Kingsley Publishers, 2000.

39. Kramer E., Schehr J. An art therapy evaluation session for children // American Journal of Art Therapy. - 1983. - Vol. 23. - P. 3-12.

40. Kwiatkowska H. Family therapy and evaluation through art. Springfield, Il.: Charles C Thomas, 1978.

41. Lowenfeld V. The nature of creative activity. - New York, NY: Harcourt, Brace, 1939.

42. Lowenfeld V. Creative and mental growth. - New York, NY: Macmillan, 1947.

43. Machover K. Personality projection in the drawing of the human figure. - Sprignfield, Il: Charles C Thomas, 1949.

44. Maclay W., Guttman E., Mayer-Gross W. Spontaneous drawings as an approach to some problem of psychopathology // Proceedings of the Royal Medical Society. - 1938. - Vol. 31. - P. 1337-1350.

45. Mills A., Cohen B., & Meneses J. Reliability and validity tests of the Diagnostic Drawing Series // The Arts in Psychotherapy. - 1993. - Vol. 20. - P. 83-88.

46. Morgenthaler W. Ein geisteskranker als kunstler. Berne: E. Bircher, 1921.

47. Naumburg M. Studies of the free expression of behavior disturbed children and a means of diagnosis and therapy. - New York: Coolidge Foundation, 1947.

48. Prinzhorn H. Bilnerei der geisterkranken: ein beitrag zur psychologie und psychopathologie der gestaltung. - Berlin: Springer, 1922.

49. Read H. Educare con l’arte. Ed. Communita (2nd edition), Milan (original English version: Education through art, 1943). - 1962.

50. Silver R. Three art assessments. - New York: Brunner/ Routledge, 2002.

51. Silver R. The Silver Drawing Test and Draw a Story. - New York: Brunner/Routledge, 2007.

52. Suinn R., Oskamp S. The predictive validity of projective measures: a fifteen year evaluative review of research (Chapter 8). Springfield, Il: Charles C Thomas, 1969.

53. Swensen C. Empirical evaluations of human figure drawings // Psychological Bulletin. - 1957. - Vol. 54. - P. 431-466.

54. Swensen C. (1968) Empirical evaluations of human figure drawings: 1957-1966 // Psychological Bulletin. - 1968. - Vol. 70. - P. 20-44.

55. Thomashoff H.-O., Sartorius N. (eds) Art against stigma: a historical perspective. - Stuttgart: Schattauer, 2004.

56. Thomashoff H.-O., Kopytin A., Sukhanova E. How to overcome psychiatric stigma through art // “Advances in psychiatry” / eds. G. Christodoulou, M. Jorge., J. Mezzich. - Athens: Beta Medical Publishers, 2009. - P. 223-236.

57. Ulman E., Dachinger P. (1975) Art therapy: in theory and practice. - New York: Schocken Books, 1975.

58. Vinchon J. L’art et la folie, Paris: 2nd edition (1950), Paris: Stock, 1924.

УДК 616-072.87 + 159.9.07

Копытин А.И. Психодиагностика в арт-терапии[Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. — 2012. - N 6 (17)..мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] - дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

АРТ-ТЕРАПИЯ

Рисование — самый популярный метод арт-терапии.

Произвольный, тематический, сюжетный, хаотический, раскраски... О мастерстве и таланте в арт-терапии речь не идет.

Главное — получить огромное удовольствие от самого процесса рисования , когда даже каракули и черкания играют роль исцеления.

Рисунок — это отражение нашего бессознательного Я. Мы переносим свое состояние на лист бумаги, а потом моделируем его с помощью изменения рисунка.

Как внести позитив в свою жизнь при помощи арт-терапии?

Например, как избавиться от страха? Можно нарисовать свой страх, а потом, посмотрев на результат, сказать, что лично у вас вызывает эти негативные чувства. Изменив рисунок так, чтобы эмоции перешли в позитивное русло, мы изменим отношение к тому, что нас настораживает и страшит.

Вы нарисовали какого-то монстра? Пусть он улыбается — и вы почувствуете, что тень страха постепенно уходит и с вашей души.

А если вы подвергаетесь стрессу на работе? Вы чувствуете несовместимость с начальством. У вас дрожат руки и колени, хочется спрятаться в офисе там, где вас никто не увидит или поглощать тонны конфет — психологи называют это состояние двигательно-моторным возбуждением.

Что делать? Взять в руки средства арт-терапии - яркий фломастер - и позволить своей руке совершать самые что ни на есть хаотические движения на бумаге. Старайтесь выплескивать на бумаге все переполняющие вас эмоции. И скоро заметите, что напряжение уходит и вы снова обретаете способность спокойно жить.

А если у вас депрессия? Достаньте несколько ярких карандашей или мелков и нарисуйте то, что будет вас радовать. При этом можете вспоминать все самое счастливое и светлое, что было в вашей жизни: места, где вам безумно понравилось, праздники, вечеринки, подарки и успехи.

Нарисуйте солнышко, зеленую травку, кота, который греется на солнышке. Затем этот рисунок можно оформить в рамочку и, разглядывая его, «подзаряжаться» в тяжелую минуту.

Выбираем цвета для арт-терапии

Белый цвет

Этот цвет через центральную нервную систему действует на все органы.

В арт-терапии белый цвет:

Гармонизирует все функции организма;

Повышает силу, энергию;

Нормализует деятельность центральной нервной системы;

Положительно влияет на деятельность желез внутренней секреции.

Желтый цвет

Органы, на которые действует желтый цвет: нервы, мозг, лимфатическая система, желчный пузырь, желудок, двенадцатиперстная кишка.

В арт-терапии желтый цвет:

Стимулирует интеллектуальные способности человека;

Оказывает очищающее действие на органы пищеварения, печень и кожу;

Способствует выделению желчи;

Активизирует вегетативную нервную систему;

Восстанавливает запасы минеральных веществ и снижает кислотность в организме.

Оранжевый цвет

Органы, на которые действует оранжевый цвет: селезенка, поджелудочная железа, тонкий кишечник, органы
дыхания, сосуды.

В арт-терапии оранжевый цвет:

Оказывает в целом укрепляющее воздействие на жизнеспособность организма;

Снабжает энергией селезенку и поджелудочную железу;

Укрепляет органы дыхания;

Способствует очищению сосудов;

Повышает аппетит и мышечную силу;

Стимулирует деятельность половых желез;

Омолаживает;

Улучшает настроение, снимает депрессию

Красный цвет

Органы, на которые оказывает действие красный цвет: сердце, артерии и вены (кровь), печень, почки, прямая кишка.

В арт-терапии красный цвет:

Оказывает стимулирующее действие на органы кровообращения;

Повышает содержание гемоглобина в крови и тем самым препятствует возникновению анемии;

Повышает иммунитет;

Устраняет застойные явления;

Способствует выделению тепла;

Регулирует деятельность печени и почек;

Способствует мышечному расслаблению;

Помогает при нарушениях менструального цикла и стимулирует сексуальную активность.

Зеленый цвет

Органы, на которые действует зеленый цвет: нервы, глаза, бронхи, мышцы, кости, сухожилия, ферменты и гормоны.

В арт-терапии зеленый цвет:

Оказывает освежающее и одновременно успокаивающее действие на организм, проявляет антисептические и
противомикробные свойства;

Укрепляет мышцы и ткани;

Оказывает стимулирующее действие на гипофиз;

Благотворно действует на глаза;

Снимает спазм бронхов;

Является прекрасным успокаивающим средством при хронических заболеваниях.

Голубой цвет

Органы, на которые действует голубой цвет: нервы, гортань, область придатков, глаза, уши, нос.

Голубой цвет относится к разряду холодных цветов и оказывает прежде всего успокаивающее действие на нервную систему, приводя человека в состояние внутреннего покоя.

В арт-терапии голубой цвет:

Успокаивает боли, оказывает освежающее и сосудосуживающее действие;

Подавляет воспалительные процессы, оказывает антисептическое и жаропонижающее действие;

Оказывает благотворное влияние при нервных расстройствах, усталости, бессоннице.

Синий цвет

Органы, на которые оказывает влияние синий цвет: органы дыхания, нервная система, щитовидная железа, миндалевидные железы, слепая кишка.

В арт-терапии синий цвет:

Оказывает положительное воздействие на органы дыхания, поэтому особенно эффективен при бронхите, воспалении легких и астме;

Уменьшает воспалительные процессы в слепой кишке (аппендицит) и миндалинах;

Регулирует деятельность щитовидной железы;

Способствует остановке кровотечений, быстрому рубцеванию и заживлению рак;

Оказывает обезболивающее действие при всевозможных болях.

Фиолетовый цвет

Органы, на которые действует фиолетовый цвет: нервы, железы, прежде всего гипофиз, лимфатическая система.

В арт-терапии фиолетовый цвет:

Снижает температуру, уменьшает боли;

Оказывает благоприятное воздействие на человека при напряженном ритме жизни, при бессоннице, мигренях и депрессиях.

Только, покупая карандаши или пастель, обращайте внимание на то, что цвета должны быть чистыми: часто, например, «красный» на самом деле оказывается малиновым.

Арт-терапия - упражнения (практика)

Розовый куст

Почему жизнь вас не радует? Психолог ДЖОН АЛАН разработал тест под названием «Розовый куст». Например, кто-то нарисует пышный куст в шикарном саду — значит, у человека все в порядке, он в буквальном смысле «цветет и пахнет». А кто-то изобразит чахлый, с облетевшими листьями и вялыми бутонами куст на фоне полуразрушенного дома. Значит, у него — подавленное состояние.

Рисуя розовый куст, вы фактически рисуете свой внутренний мир.

Нет ничего более индивидуального, чем неожиданный рисунок. «Розовый куст» — это метафора человека, его состояния.

Что с этим делать? На протяжении примерно 2-х недель снова и снова рисуйте куст, представляя, что за ним ухаживают, поливают. На нем появляются листочки, распускаются бутоны. Куст может измениться, а вслед за ним изменитесь и вы!

Рисунок дома — это отображение вашего эго. Есть ли у вашего дома окна, двери, какого они размера и формы, есть ли решетки на окнах и засовы на дверях — все это на бессознательном уровне отражает, насколько вы открыты для мира, как сосуществуете с окружающими. Важно только не преувеличивать свои проблемы.

Готовых ответов нет — психолог не выносит приговор. Вы сами в силах понять почему ваш дом выглядит именно так, что это означает для вас.

Например, если в вашем доме нет двери, то это может свидетельствовать о временном желании уединения, страхе, обиде или боязни общения с людьми.

Границы

У всех есть понятие о границах в общении и личном пространстве. С разными людьми мы их то расширяем, то сужаем так, чтобы нам было комфортно. С коллегами у нас одна дистанция, а с близкими людьми — совсем другая.

Если вы, рисуя, всегда выходите за границы и вам нужен еще один лист, чтобы рисунок «поместился», можно сделать вывод, что вы считаете, что все вертится вокруг вас. Скорее всего, он не дифференцирует «мое — чужое», «я — он». Если рисунок, напротив, очень мал, то ситуация у вас обратная.

Диагностика в арт-терапии:

КВАДРАТ — это фигура, обозначающая полную уверенность в себе.

ТРЕУГОЛЬНИК — устойчивая фигура, но если он стоит на остром угле, то это уже говорит о том, что человеку не хватает каких-то ресурсов, уверенности.

КРУГ — женская фигура, символизирует материнское чрево. То есть олицетворяет защиту. Во всех фантастических сюжетах герои, которые хотят обезопасить себя, очерчивают вокруг себя эту фигуру.

Что дает арт-терапия?

Вам чего-то не хватает в жизни (активности, уверенности, терпения, жизнелюбия)? Так подарите это себе!

Как часто нас переполняет злость на кого-то, отбирая массу энергии! Вместо того чтобы ругаться, исчеркайте бумагу, постепенно находя и позитивные стороны.

Вы, мягко говоря, «темпераментная женщина», у вас нет больше сервизов для битья? Несколькими цветными карандашами «изливайте» свои чувства, пока не остынете.

ТАЛИСМАН

Вы беспокоитесь о каком-то важном деле? Нарисуйте «позитивный результат» своих желаний (это могут быть и чувства). Разглядывайте его почаще — это ваш талисман!

Вы не уверены, что знаете, куда двигаться дальше? Нарисуйте ваш путь к успеху таким, каким вы его видите. Повторяйте до тех пор, пока не почувствуете прилив энергии.

Копилка мастерства

Людмила Лебедева

Техника «Человек, который срывает яблоко с дерева»

Лебедева Людмила Дмитриевна — доктор педагогических наук, профессор кафедры педагогики и психологии младшего школьника Ульяновского государственного педагического университета.

Защитила первую в России докторскую диссертацию по проблематике арт-терапии в образовании. Автор более 120 научных работ, в том числе статей в журналах: «Педагогика», «Народное образование», «Начальная школа», «Школьные технологии», «Психолог в школе», «Образование», «Дидакт», в еженедельнике «Школьный психолог» и др. Руководитель курса повышения квалификации по специальности «Педагогика и психология (специализация: арт-терапия в образовании) в Ульяновском государственном педагогическом университете.

Имеет опыт психологического консультирования в формате арт-терапии с разновозрастными группами, ведет образовательные авторские программы в городах России и ближнего зарубежья. Разрабатывает нетрадиционные и наиболее эффективные подходы в области деловой коммуникации, стратегий профессионального и личностного успеха.

Большинство людей имеют практический опыт срывания яблока с дерева или хотя бы визуальные образы этого процесса в своих представлениях. Данный факт положен в основу графической проективной методики, разработанной арт-терапевтами Лицдой Гантг и Кармелло Табон (Gantt L..&Tabone С. Fomal Elements Art Therapy Scale. The Rating Manual. Gargoyle Press Morgantown, WV. 1998.)

Русская модификация техники представлена в исследованиях А.И. Копытина, Е. Свистовской (Свистовская Е. Арт-терапевтические шкалы формальных элементов: пилотажное интеркультуральное исследование. // Исцеляющее искусство.

Журнал арт-терапии, № 2,2000. с. 54-78.)

Инструкция:

Нарисуйте человека, который срывает яблоко с дерева.

Материалы:

Бумага формата А4, набор фломастеров или карандашей 12 цветов, включая серый и черный.

Интерпретация результатов:

Инструкция к заданию оставляет высокую степень свободы для испытуемого и позволяет моделировать предложенную ситуацию по собственному желанию. Это означает, что проблема и уровень трудности ее решения, по сути, задаются самим исполнителем рисунка. К примеру, можно вообразить и нарисовать любое дерево подходящей высоты, достаточное количество яблок на нем, растущих настолько низко, как это необходимо для элементарного решения задачи, а также человека соответствующего роста.

Тем не менее, большинство испытуемых (и детей, и взрослых) изображают не просто человека, срывающего яблоко с дерева, а человека, оказавшегося в крайне сложной ситуации, которому для выполнения задачи необходимо преодолеть нем алые трудности. Так, довольно ча сто встречаются рисунки, на которых изображенный субъект изо всех сил, встав «на цыпочки», тянется за яблоком или трясет дерево; сбивает плоды палкой; влезает на лестницу; карабкается по стволу; даже покоряет горную вершину, причем, с неизвестным для зрителя результатом.

Что же побуждает испытуемых моделировать ситуацию как проблемную, трудноразрешимую или неразрешимую вовсе? Чем определяется количество затраченных воображаемых усилий для достижения цели?

Считается, что рисунок на бумаге представляет собой работу на границе контакта внутреннего и внешнего мира (Г. Шоттенлоэр «Рисунок и образ в гештальттерапии». СПб.: Изд-во Пирожова, 2001 .С.220) При этом «художники» спонтанно проецирует на бумагу визуальные образы, богатые символикой.

Символы обычно рассматриваются как знаки или образы различных психологических реальностей.

Общеизвестна мифологическая символика яблока.

Змий-искуситель в библейском мифе соблазнил Еву вкусить яблока — запретною плода от древа познания добра и зла.

Богиня раздора Эрида подбросила гостям золотое яблоко с надписью «Прекраснейшей», из-за обладания которым поспорили Афродита, Афина и Гера. В результате, причину или объект ссоры иносказательно называют яблоком раздора.

Не менее образно выражение «яблочко на блюдечке…».

Срывание яблока в контексте динамических символов представляет собой действие, во время которого человек проявляет способность продвигаться к цели своего психического «освобождения».

Язык рисунка, символов сравнивают с голосом бессознательного, звучащего в те моменты, когда сознанию не хватает слов. Интерпретация приоткрывает самобытность душевного мира рисовальщика.

Без сомнения, каждое изображение «человека, срывающего яблоко» глубоко индивидуально. Вместе с тем разнохарактерные рисунки формально могут быть систематизированы по следующим основаниям:

1. по содержанию (сюжету), наличию заданных инструкцией объектов (человек, дерево, яблоко), полноте или фрагментарности изображения этих объектов;
2. по способу действия (что изображено: подготовка к действию, само действие или конечный результат?);
3. по результату (какие усилия приложены человеком для достижения цели, насколько успешен результат: сорвано ли яблоко?).

Иллюстрации

Автор рисунка-десятилетняя девочка — изобразила огромное розовое яблоко и фрагментарно ветку с зеленым листиком. Пальцы невидимого человека неизвестного возраста и пола едва прикасаются к этому яблоку (рис. 1).

Подобные сюжеты встречаются и у взрослых.

К изображениям второго типа относятся следующие иллюстрации.

На рис. 2 Рис. Лебедева2 нетрудно заметить, какие неимоверные усилия приходится затратить скалолазу в стремлении достать заветный плод. (Автор — студентка 20-ти лет.) Причем так же, как и в работе десятилетнего мальчика, обозначено лишь действие (человек тянется за яблоком), конечный результат не известен (рис. 3).

Третий тип рисунков, напротив, не содержит информации о том, каким способом цель достигнута. Зрителю виден лишь итог: яблоки в руках, корзине и т. п. (рис. 4, 5).

Обратим внимание на характерные признаки и символику представленных рисунков. Изображение ветки вместо дерева, по мнению некоторых исследователей, предположительно свидетельствует об инфантильности, а слишком большие размеры объекта — о внутренней раскованности, свободе.

Иным образом интерпретируют названные признаки Б. Е. Егоров, Е. С. Романова. По их данным, созревающие плоды — это созревающие проблемы личности «художника». Количество изображенных плодов равно числу решаемых проблем, находящихся в активной проработке, а упавшие яблоки свидетельствуют о проблемах уже решенных (Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б.Д. Карвасарского, СПб: Питер, 1999. С 752).

По Коху, наличие яблок на дереве означает чувство вины.

Важно обратить внимание, как выглядит визуализированное яблоко: спелым, сочным или зеленым, сморщенным; кислым или сладким; вкусным или «дичком»?

Встречаются рисунки, на которых человек поднимает яблоко с земли, нередко — червивое или гнилое и даже ест такое яблоко (см. рис. 5). Особый случай, если воображаемый человек поднимает упавшие или кем-то сорванные яблоки. Подобные «знаки» оставляют впечатление психологического неблагополучия рисовальщика.

Динамический образ человека, срывающего яблоко, можно отнести к так называемым «детским символам». Это — впечатления раннего детства, способные пробудить позитивные чувства и положительные эмоции. Среди них: праздник, воздушные шары, парад, фейерверк, река на закате, детская песенка или книжка. Данные символы и символические сцены обращены к препсихотическому состоянию человека. Они содействуют установлению связи с нормальной частью его личности, которая в настоящий момент может быть скрыта или подавлена.

В арт-терапевтической практике обращение к «детским символам» позволит психологу наиболее успешно установить контакт с субъектом, группой и оказать необходимую эмоциональную поддержку.

Техника использования символов путем их визуализации способствует, считает Р. Ассаджиоли. достижению интеграции сознательных элементов личности с бессознательными и, до некоторой степени, — логического мышления с бессознательными нелогическими личностными проявлениями. Однако данный метод трудно применим к слишком экстравертированным, ригидным или интеллектуальным субъектам, имеющим очень четкие объективные представления на уровне своего сознательного «Я» и слабую связь с бессознательным. Такие люди не любят символы, или, во всяком случае, символы им ничего не говорят (Ассаджиоли Р. «Психосинтез. Принципы и техники» / Пер. с англ. Е.Петровой. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс.2002. С.416).

В целом, качественный анализ рисунка по методике «Человек, срывающий яблоко с дерева» дает представления о доминирующих способах достижения целей субъектом или особых сочетаниях стратегий, образующих определенный стилевой тип принятия решений. А это, в свою очередь, определяет индивидуальные достижения, а также результаты совместной деятельности людей и эффекты их взаимодействия.

По материалам книги «Практика арт-терапии: подходы, диагностика, система занятий» / СПб.: Речь, 2003

Пошаговая инструкция.

1. Сделайте на отдельных листах серию рисунков. (Подготовьте листы формата А4 и А3, краски, гуашь, карандаши). Рисуем то, что происходит сейчас, состояние на сегодня. Рисовать в любой последовательности.
~ Моя жизнь, как дорога.
~ Моя жизнь, как река.
~ Моя жизнь, как гора.
~ Моя жизнь, как еда.
~ Моя жизнь, как огонь.
~ Моя жизнь, как игра.

2. Расскажите, что вы нарисовали? Что чувствуете, когда смотрите на свой рисунок? Как эти чувства откликаются в теле? Опишите, что такое для вас символ дороги? (реки, горы, еды, огня, игры). Работаем сначала до конца с одним рисунком. Человек может описать так: «Дорога для меня- это путь к цели». А на рисунке изобразил дорогу, как в сказке, с тремя разветвлениями, типа, налево пойдешь, фиг с маслом найдешь.

Как вы можете объяснить для себя, что происходит в вашей жизни судя по этому рисунку?

Варианты ответа: нет у меня никакой цели сейчас, не знаю, куда мне идти, хоть куда пойду, что-нибудь потеряю и т.д. Итак, как соотносится ваше убеждение об образе с вашей жизнью, с тем, что происходит с вами? Или, о чем это в вашей жизни?

3. Посмотрите, сейчас на ваш рисунок? Что чувствуете? Что происходит в теле? Хочется ли что-нибудь закрасить, убрать или дорисовать? Если да, то даем рисунок и клиент вносит желаемые для него изменения. (нужно иметь в наличии белую гуашь). Коррекция происходит в настоящем времени. Обычно после внесения изменений в рисунок, даже небольшой детали, происходит быстрая внутренняя метаморфоза. Клиент закрасил ответвления от дороги, оставив центральную, в перспективе сверху нарисовал дерево и сбоку нарисовал автозаправку и шашлычную.

4. Просим теперь клиента рассказать по рисунку, что такое его жизнь, как дорога (река, гора, еда, огонь, игра)? Например, рассказ может звучать так: «Моя жизнь – это прямая дорога, асфальтированная, не сильно широкая, но и не узкая, движение на ней в обе стороны. Это дорога из одного города в другой. На ней есть места, где можно заправить автомобиль, перекусить и отдохнуть. После этого можно спокойно ехать дальше. Мне нужно туда, где виднеется дерево. Там цель моей поездки. Я его вижу и мне спокойно и радостно, что до него осталось совсем немного. В теле легкость».

(Обратите внимание на последовательность исполнения рисунков и на формат бумаги. Что в приоритете, судим по символу. Обращаем внимание на чувства и ощущения в теле во время беседы по рисунку. В принципе, кто знаком с арт-терапевтическими методами, знают, что с этим материалом делать для диагностики).

Всем, кто хоть немного имеет представление о символике, будет легко провести это упражнение. Информации об актуальном состоянии предостаточно. Бессознательное просто радостно делится с вами на понятном ему языке. Коррекция происходит на ваших глазах.

2. РИСУНКИ ЧУВСТВ И ЭМОЦИЙ

Назначение и приоритетные цели:

Выявление эмоционального фона, актуализированных эмоций, чувств, переживаний; в ситуации острого стресса - оперативная помощь, отреагирование психотравмирующих переживаний, эмоциональная разрядка;

«проработка» эмоций и чувств, в том числе подавляемых;

Психопрофилактика негативных эмоциональных переживаний и их проявлений; эмоциональное переключение;

Содействие развитию спонтанности, рефлексии, проявлению истинных чувств;

Гармонизация эмоционального состояния как потенциала для преодоления деструктивных изменений личности и личностного роста;

Развитие креативности.

Материалы: листы белой бумаги разного формата, простые карандаши, кисти, акварель, пиалы с водой.

Этап настроя

Участникам предлагается записать на листе бумаги название эмоций, чувств, переживаний, состояний, которые удалось припомнить. Далее из этого списка предлагается выбрать наиболее сильное чувство, переживание, которое вызывает эмоциональный отклик в данный момент.

Предлагая инструкцию, важно перечислить разнообразные термины, которые применяются для описания широкого круга эмоциональных проявлений, чтобы участники при составлении списка не испытывали интеллектуальных затруднений в различении понятий.

Этап индивидуальной работы (разработка темы)

Инструкции

Простым карандашом на листе бумаги формата А3 или А4 сделайте контурный рисунок выбранной для «проработки» эмоции (чувства, переживания, состояния).

Произведите с бумагой следующие манипуляции (обращая при этом внимание на мысли и чувства, которые возникают у вас в процессе работы): сомните лист бумаги с контурами рисунка, затем опустите его на некоторое время в воду, расправьте, разложите на столе и только потом раскрасьте нарисованный простым карандашом образ.

Придумайте название и историю, которую могла бы рассказать ваша «картина». Попробуйте построить диалоги между изображенными объектами или частями рисунка.

Этап обсуждения и рефлексивного анализа

Участники размещают свои работы в пространстве кабинета, рассаживаются в круг для обсуждения, вербализации эмоций и чувств, которые они испытали в процессе художественного творчества. Каждый, по желанию, показывает свой рисунок, сообщает его название, рассказывает историю.

Нередко участники изменяют первоначальное название, поскольку в процессе работы происходит трансформация создаваемого образа, а следовательно, меняется замысел, происходит осознание скрытых смыслов. В процессе обсуждения можно корректно использовать «вопросы-подсказки» для облегчения осознания и трансформации травмирующих переживаний в ресурсные. Особенно важно создать безопасную атмосферу доверия, открытости, эмпатии, чтобы предоставляемая обратная связь не вызывала травмирующих чувств, и адекватно воспринималась человеком. Это может стать полезным опытом для выстраивания конструктивной стратегии общения и новых эмоциональных контактов.

Арт-терапевтическая сессия завершается внесением изменений в созданный художественный продукт сообразно желанию автора.

В целом, ожидаемый практический результат арт-терапевтической работы - перенос полученного опыта в каждодневное интерперсональное поведение субъекта вне терапевтической группы.

Примечание.

Важно для изображения эмоций и чувств побуждать участников к созданию спонтанных образов, избегая, по возможности, сюжетных и стереотипных картинок. Неструктурированный рисунок: линии, контуры, пятна помогают нивелировать когнитивный паттерн, способствуют проявлению креативности и свободному самовыражению, стимулируют процессы самопознания.

Огромный позитивный потенциал заключен в возможности многократных трансформаций в процессе работы над образом: чуть заметный контур простым карандашом преломляется, изменяет очертания изображенного объекта, когда бумагу мнут, а затем опускают в воду и вновь разглаживают. Далее с помощью акварельных красок рисунку придают цвет, как бы «проявляют», расцвечивают задуманный образ.

Работа акварелью на мятой, влажной бумаге имеет глубокий психологический смысл и заметный терапевтический эффект, поскольку позволяет добиться большей выразительности и одновременно эмоциональной разрядки. Один из психологических механизмов эмоционального отреагирования заключается в особенности акварели как изобразительного материала.

Источник: Оксана Роздорская

3. Упражнение для работы с личными границами "КАРТА МОЕЙ ЖИЗНИ"

Инструкция:

"Нарисуйте карту своей жизни, где вы и все окружающие вас люди – страны. Вы разного размера, у вас разные отношения. С кем-то у вас общие границы, с кем-то – нет. С кем-то вы можете граничить по воде. С кем-то у вас может быть некая общая зона – таможенный союз или «Шенгенское соглашение». С кем-то упрощенный визовый режим, с кем-то усложненный.

А после посмотрите на свой рисунок и вспомните, какими были границы, скажем, пять лет назад?

И иногда это помогает увидеть многие вещи. Например:

Может быть, у вас пять лет назад было много тесных границ и связей, много контактов и конфликтов. И именно поэтому сейчас вы «перенасытились общением" и стали… островом… Который никто не трогает и не захватывает.

Может быть, наоборот, вы перешли из состояния изолированности к тесным прочным связям

Может быть, вашу страну постоянно захватывают другие страны, и вы не умеете этому противостоять?

А может быть, вы сами всех вокруг захватываете и отвоевываете земли? (сложно в этом признаться, но в каждом человеке есть такое стремление – просто масштабы разные)

Может быть, вы делите страны на союзниц, с которыми у вас упрощенные режимы взаимоотношений, и на противников – с которыми строите заборы и готовите против них компании…

И когда вы видите основные закономерности, вам проще понять, куда стремиться. Нужно ли учиться защищаться или нужно учиться жить в мире и не нападать. Нужно ли учиться строить взаимоотношения или нужно позволить себе взять паузу и побыть в одиночестве"

4. Арт-терапевтическая техника "РИСУНОК В КРУГЕ"

Техника очень хорошо работает на первой консультации, в ситуации сложности формулирования запроса, размытых ожиданий клиента.

Для работы необходим набор разнообразных изобразительных материалов: бумага разного формата, карандаши, фломастеры, пастель, акварельные краски, гуашь.

1. Предлагаем клиенту расслабиться, сконцентрироваться на своих ощущениях здесь и сейчас, и нарисовать на листе круг такого цвета, размера, какой захочется именно в данный момент.

2. Затем – заполнить его рисунком.

3. Далее обсуждаем рисунок, актуализируем мысли, чувства, ощущения. Уточняем: менялось ли состояние в процессе рисования? Хочется ли что-то изменить. При необходимости – клиент корректирует рисунок – дорисовывает, закрашивает, стирает и т.д.

Конечно же, рисунок несет в себе определенную диагностическую информацию. Как и при анализе проективных методик обращаем внимание на размер круга, его размещение на листе, толщину линий, наличие или отсутствие цвета и др. Однако, терапевтический подход предполагает, прежде всего, не интерпретацию рисунка, а следование за эмоциями и ощущениями клиента. Важно, что он видит, как воспринимает свое произведение.

Можно применять рисунок в круге и в групповой работе. Вначале каждый рисует на большом общем листе свой круг, затем совместно заполняется пустое пространство. Процесс может иметь мощнейший ресурсный эффект, но иногда может спровоцировать выброс негативных эмоций.

Наиболее ценно в этой методике – возможность здесь и сейчас проработать ситуацию, скорректировать в нужном направлении.

5. Техника "КАРТА ЦЕЛЕЙ"

1. Обведите вашу руку на бумаге и получите контур вашей будущей карты.
2. Заполните карту различным ландшафтом: обозначьте горы, равнины, реки, водопады, ледники, ущелья, пустыни, леса, поляны, моря, океаны и т. д
3. Флажком укажите цель, к которой вы стремитесь.
4. Обозначьте точку начала движения на вашем маршруте
5. Пунктиром проложите маршрут, который имеет начало и конец.
6. Обозначьте, на каком этапе пути вы находитесь сейчас.
7. Пропишите условные обозначения - дайте определение своим горам, деревьям, морям...
8. Сопоставьте их с вашими эмоциями, ощущениями, состояниями.

Информация, которую раскрывает рисунок:
- Характер маршрута говорит о том, как человек сам ставит себе преграды в жизни и как их преодолевает
- В какой ландшафт попал флажок цели: пустыню, водопад... и что для вас это значит?
- Если в своём маршруте вы проходите все ландшафты - вы творческая личность, нет - вы исполнитель.
- Если вход и выход совпадают - человек приходит к тому, с чего начинал, но уже на уровень выше.
- Обратите внимание какие эмоции вы испытывали, прежде чем достигнуть цели
- Вход внизу, выход вверху - человек идёт от практики к теории, и, соответственно, - наоборот.
- Вход слева, выход справа - человек доводит дело до конца, хотя очень тревожится вначале.
- Вход справа, выход слева - развита интуиция, чувство нового.
- Поделите на три части по диагонали и по вертикали не страницу, а карту: левая часть - прошлое, центральная часть - настоящее, правая часть - будущее. Верхняя часть - мысли, центральная часть - идеи, планы, нижняя часть - поступки.

2. Границы арт-терапевтической диагностики.

1. Особенности арт-терапевтической диагностики.

Изобразительная творческая деятельность рассмат­ривается в арт-терапии изначально как терапевтический процесс, предназначенный, образно говоря, для «исце­ления души». Иначе говоря, терапевтическое рисование не является методом диагностики в общепринятом по­нимании. Это - деликатная, гуманная возможность по­наблюдать за человеком в процессе спонтанного творче­ства, приблизиться к пониманию его интересов, ценностей, увидеть внутренний мир, неповторимость, личностное своеобразие.

Вместе с тем зарубежные и отечественные специали­сты подчеркивают значительный диагностический по­тенциал творческой продукции участников арт-терапевтической работы, которая позволяет выразить внутренние, глубинные переживания, увидеть яркую ин­дивидуальность личности.

Порой, замечает арт-терапевт К. Уэлсби, бывает очень трудно разобраться в природе тех или иных проблем учащихся: связаны ли они с физическими, сенсорными, познавательными, эмоциональными или поведенчески­ми факторами, и насколько серьезны эти проблемы. Так, замкнутая, тихая девочка может иметь более серьезные проблемы, чем непослушная и эмоционально неуравно­вешенная девочка, хотя именно первая может оставать­ся без внимания со стороны специалиста.

Еще в 1924 году талантливый педагог В. Н. Сорока-Российский убеждал коллег, что тот или иной ребенок может оказаться трудным вовсе не в силу какой-либо де­фектности вообще..., а, наоборот - по причине сложнос­ти и богатства своей натуры... С другой стороны - уме­ренность и аккуратность... не всегда говорят о чем-нибудь ценном в духовном отношении.

Личность как сложное, динамичное, пластичное об­разование характеризуется склонностью к непрерывным изменениям ее составляющих. Исследование этих про­цессов далеко не всегда поддается формализации, так как затрагивает разные характеристики психической дея­тельности, включая сферы сознательного и бессознатель­ного. Поэтому диагностика требует привлечения соот­ветствующих системных и нелинейных по своей природе процедур.

В арт-терапии диагностический и собственно терапев­тический процессы протекают одновременно посредством увлекательного спонтанного творчества. В результате, лег­че устанавливаются эмоциональные, доверительныекоммуникативные контакты между сторонами, включенны­ми в диагностический процесс.

Это особенно значимо, если субъект переживает силь­ную тревогу и напряжение, возникающее в ситуациях традиционного обследования, а также в работе с детьми. Психика ребенка крайне неустойчива, эмоциональная сфера чрезвычайно лабильна. Младшие школьники за­частую видят в обследовании игровой компонент или интуитивно стараются найти правильный ответ. Их ре­акции могут носить подражательный характер. Вместо того выбора, который шел бы «от сердца», дети могут придумать игру со своими правилами (Л. Н. Собчик).

В терапевтическом рисовании ситуация диагности­ки менее заметна, как правило, она не осознается участ­никами любого возраста и не провоцирует реакций за­щитного характера.

Основной диагностический материал - изобрази­тельная продукция. Это в какой-то мере сближает арт-терапию с проективными рисуночными тестами. Неко­торые авторы даже выделяют в качестве самостоятельной разновидности - проективную арт-терапию (Е. М. Бурно, С. Кратохвил, А. А. Осипова и др.).

В других публикациях отмечается принадлежность арт-терапии к группе экспрессивных проективных ме­тодов, что вполне оправдано в аспекте диагности­ческих возможностей рисунка. Вместе с тем арт-терапия, безусловно, более глубокий феномен.

Арт-терапевтическая интерпретация рисунков не яв­ляется самоцелью и не сводится к количественному и качественному анализу формальных элементов, хотя, несомненно, основы такой работы присутствуют. При­оритетные формальные составляющие - линия, форма, цвет в их взаимосвязанной динамике, а также другие ас­пекты и способы символического выражения средства­ми изобразительного творчества.

Итак, в названных подходах к диагностике нетрудно заметить существенные различия, которые для нагляд­ности представлены в виде таблицы.

В проективных графических методах изобразитель­ный образ для специалиста - только диагностический материал. При этом используются стандартные шкалы формальных элементов.

Производится структурное (или формально-струк­турное) расчленение рисунка, качественный и количе­ственный анализ характерных деталей, интерпретация с целью выяснения индивидуально-личностных харак­теристик автора графического продукта.

Например, отслеживаются особенности оформления, композиции, перспективы, пропорций, линий, штриха, освещения (Р. Б. Хайкин); формально-стилевые особен­ности изображения (М. Е, Бурно), учитывается частота встречаемости определенных параметров и т. д.

Словом, данный уровень интерпретации рисунков логично определить как технологический.

Проведение проективного рисования допускает от­сутствие как самого исследователя (психолога), так и процедуры пострисуночного опроса, например, если ра­бота выполняется в домашних условиях. Однако следу­ет отметить, что в таком случае диагностическая цен­ность методики существенно снижается.

Арт-терапевтическая диагностика невозможна в от­сутствие специалиста. Вместо независимой интерпрета­ции формальных признаков рисунка психолог опирает­ся на систему значений и ассоциаций самого автора, использует разнообразные речевые стратегии, отслежи­вает особенности его мимики, движений, невербальной звуковой экспрессии и других реакций.

Следует подчеркнуть и тот факт, что число темати­ческих заданий для графических проективных тестов ограничено. В частности, к классическим относят ри­сунок человека (тесты Ф. Гудинаф, Д. Харриса), «Де­рево» (К. Кох), «Дом - дерево - человек» (Д. Бук); ри­сунок семьи (В. Вульф; В. Хьюлс; Р. К. Берне, С. К. Кауфман) и некоторые другие.

В арт-терапии, напротив, предлагаются самые разно­образные темы для творческой деятельности. Однако их диагностическая ценность не возводится в абсолют. Ри­сунки не подвергаются аналитическому разбору исклю­чительно с целью выявления значения. Интроспектив­ное восприятие считается более информативным, нежели внешние признаки законченного произведения (Р. Гудман, К. Рудестам, Г. Ферс и др.).

К тому же велика опасность субъективизма, проек­ции диагностических ожиданий и переживаний самого специалиста в процессе интерпретации полученного ма­териала. «Собственная внутренняя жизнь вмешивается в мое восприятие внешнего мира и, возможно, я неволь­ными интерпретациями увожу ребенка с его пути», - размышляет Г. Шоттенлоэр.

В каждом графическом изображении, которое можно рассматривать как невербальное сообщение для кого-то другого, остается нечто специфически индивидуальное. И трудность методической задачи, по словам Е. С. Романо­вой, О. Ф. Потемкиной, - максимально контрастно выде­лить то, что принадлежит автору, отчленив его от того, что составляет нормативную, «неавторскую» сторону изобра­жения - канву объективной ситуации, влияние стандарта задания, содержание общего смысла сообщения.

Проблема искажения объективности в какой-то мере связана с принципом психологической проекции как ос­новы проективного рисования. Проекция лежит в осно­ве всех видов художественного и научного творчества, а субъект проецирует (отражает, выражает) свои неосоз­наваемые или скрываемые потребности, комплексы, вы­теснения, переживания, мотивы. Причем люди, имеющие более низкие показатели базового доверия, склонны к проекции на продукты спонтанного творчества преиму­щественно депрессивных переживаний.

В общем, в любом человеке, как подготовленном, так и неподготовленном, заложена способность к проециро­ванию своих внутренних состояний в визуальной форме. По мере того, как участники передают свой эмоциональ­ный опыт в изобразительном творчестве, они очень часто становятся способными описывать его в словах (М. Наумбург). Иными словами, изобразительный продукт - отражение индивидуально-психологических свойств ав­тора, его мироощущения, характера, самооценки.

Любой детский рисунок является проективным по от­ношению к внутреннему психическому состоянию лич­ности (К. Маховер). Особенности социальных обстоя­тельств развития, семейной ситуации, эмоциональное и физическое самочувствие, а также другие подобные фак­торы влияют на построение художественного образа, композицию, использование пространства цвета, симво­лики, характер движений.

Даже каракули обладают высоким диагностическим потенциалом и расцениваются как индикатор самопоз­нания и социальной зрелости личности, которая пере­дается структурой каракулей (Э. Ульман, Ф. Кейн). Можно заключить, подчеркивает М. Бетенски, что кара­кули представляют новую информацию для диагности­ки и новые ресурсы для арт-терапии.

Графические методы дают человеку возможность са­мому не только проецировать реальность, но и по-свое­му интерпретировать ее. Естественно, что полученный результат в значительной мере несет на себе отпечаток личности, ее настроения, состояния, чувств, особеннос­тей внутреннего мира. Вот почему специалист, стремя­щейся разобраться в содержании изобразительной про­дукции, должен ориентироваться не на умозрительные представления и собственные проекции, а на ассоциации самого автора и «язык» его тела (Р. Гудман).

Иначе говоря, прямолинейная интерпретация не дол­жна иметь места в арт-терапии. Р. Гудман предостерегает от использования «технологии поваренной книги» в ди­агностике рисунков, настаивает на необходимости наблю­дать за вербальной экспрессией человека, уметь выстраи­вать речевую стратегию, правильно подбирать слова и не относиться к ним как к чему-то второстепенному.

Сказанное созвучно убеждениям М. М. Бахтина, со­гласно которым нельзя овладеть внутренним человеком, увидеть и понять, делая его объектом безучастного нейт­рального анализа. К нему можно подойти и раскрыть - точнее, заставить его самого раскрыться - лишь путем общения, диалогически.

Таким образом, арт-терапевтическая интерпретация в отличие от проективных графических методов сопро­вождается обратной вербальной связью, основанной на рефлексии самого «художника», побуждающей его к са­мостоятельному осознанию содержания внутреннего мира. Приоритетны ориентиры на собственные ассоци­ации автора изобразительного продукта, его невербаль­ное поведение и вербальную экспрессию.

Характерно, что арт-терапия дает человеку возмож­ность одновременно выступать в качестве «свидетеля» и «непосредственного участника» изобразительного про­цесса, проводить рефлексию своего травматического опыта, «переводя» информацию о нем с эмоционально­го на когнитивный уровень (Р. Гудман).

Пластический образ отражает совокупность тех или иных представлений и является наиболее экономичным инструментом коммуникации. Рисунок, в сравнении с вербальным языком, открыто и искренне передает смысл изображенного. Подчеркивая эту особенность, К. Юнг называл художников «рупорами бессознательного».

Итак, именно в процессе терапевтического рисования неосознанные реакции личности наиболее ярко выража­ются, что позволяет сделать вывод о глубинном, проек­тивном потенциале арт-терапевтической диагностики, а также о ее существенных преимуществах в ряде случаев.

Образно говоря, важно знать ответ на вопрос: «Что такое хорошо и что такое плохо» в интерпретации рисунка.

2. Границы метода арт-терапевтической диагностики

Изобразительное творчество - привлекательное и интересное занятие, доступное для детей и взрослых, обладающее высоким психодиагностическим потенци­алом.

Стало быть, необходимо осмыслить феноменологию, исследовательские ресурсы и ограничения метода арт-терапевтической диагностики, обозначить реальные гра­ницы, в рамках которых полученная информация будет соответствовать критериям объективности, надежности, корректности, достоверности.

Ограничение 1. Общепризнанно, что все люди без ис­ключения, независимо от возраста, расового и нацио­нального происхождения, обладают способностью к творчеству. Однако объективный факт отражения в ху­дожественном продукте определенных культурных ус­тановок логично отнести к одному из ограничений диаг­ностического потенциала арт-терапии.

Через визуальные образы, содержащие графические признаки принадлежности к какой-либо конкретной культуре, люди передают представления о самих себе. К примеру, для рисунков мексиканца могут быть характер­ны жирные контуры фигур, а в рисунках японца обна­руживается много свободного пространства. Оба этих примера демонстрируют некоторую связь изобразительной экспрессии с культурно-этническими основами и традициями.

В качестве критериев, характеризующих бессозна­тельные процессы, рассматриваются формальные эле­менты изображения. Однако неоднозначность и разно­речивость их интерпретации - еще одно ограничение метода арт-терапевтической диагностики. Словом, про­блема валидности методов анализа визуальных данных и контент-анализа субъективной информации остается актуальной.

Ограничение 2. Категория анализа в арт-терапии ог­раничена продуктами художественного спонтанного творчества. Формализованная сторона представлена сле­дующим порядком действий. Производится структурное (или формально-структурное) расчленение рисунка. Вы­бираются признаки, которые подлежат анализу (стандар­тизированные графические характеристики рисунка:

расположение на листе, размеры фигур, преобладающие цвета, штриховка и т. д.). Регистрируется и подсчитыва­ется частота встречаемости признака (элемента), соот­ветствующего категории наблюдения в продуктах дея­тельности испытуемого. Производится содержательная интерпретация результатов статистического анализа. Однако при этом вполне может исказиться или утратить­ся понимание тонкой «материи души».

Бессмысленность исключительно формализован­ной диагностики и интерпретации подчеркивают мно­гие специалисты. Так, С. Кратохвил с большой долей иронии замечает, что вершины гор могут ассоцииро­ваться с образом материнской груди, свидетельство­вать о тревожности, личностных проблемах, страхах или всего лишь о том, что автор рисунка вырос в гори­стой местности.

Еще один пример - интерпретация солнца как сим­вола родительской фигуры. Действительно ли, раз­мышляет Р. Гудман, солнце следует ассоциировать с ав­торитетом, потому что оно «царит» на небе, дарит всем свет, тепло и связано с представлением о Боге? Это не означает, что подобные толкования образов являются неверными. Просто они далеко не всегда верны. И даже если верны, то можно ли это как-то проверить? «Делая обобщающие заключения, мы стремимся к объективности, возможно, игнорируя при этом содер­жание, вкладываемое в образ его создателем. Так ут­рачивается связь между символом и тем, что он сим­волизирует. К сожалению, безоглядно используя словари символов, мы предаем основы своей деятель­ности. Мы всегда должны оглядываться назад и, пы­таясь сформулировать оценочные суждения, поста­раться увидеть глубинный смысл изображения. Лишь принимая во внимание все многообразие ассоциаций, вызываемых этим образом, мы можем сделать более верную интерпретацию».

Очень трудно, по словам Г. Ферса, расположить опор­ные элементы в последовательном порядке. Для этого не существует готовых рецептов и методов.

К тому же субъект может проецировать когнитивные образы как результат усвоенных в процессе обучения знаний, изобразительных шаблонов и навыков рисова­ния. Например, дети знают, что ствол у дерева чаще все­го коричневый, листва зеленая, небо голубое, а солнце желтое, и соответственно изображают их. Бывает, при­думывая историю от имени своего рисунка, утвержда­ют: «Это дерево - я сам», а далее легко переключаются на пересказ из учебника природоведения.

Одна из наиболее типичных ошибок при рассмотре­нии детских работ заключается в применении тех под­ходов к интерпретации, которые обычно используются в работе со взрослыми. Как подчеркивает М. Хэгуд, наши собственные проекции и психоаналитические объяснения, основанные на теоретических положени­ях, касаются психики взрослых и вряд ли уместны в ра­боте с детьми.

Ограничение 3. Итак, специфика изобразительного творчества в детском возрасте это тоже своеобразная граница метода арт-терапевтической диагностики.

В контексте сказанного выделим, по меньшей мере, два аспекта: объективные закономерности и этапы раз­вития детского творчества, которые отражаются в рисун­ке, а также субъективные процессы роста и развития ре­бенка. Иными словами, психолог взаимодействует с еще не сложившейся, слабо интегрированной структурой, незрелой личностью.

Тем не менее, известны общие ориентиры, на кото­рых можно строить изучение ведущих индивидуально-типологических тенденций и выявлять степень адапти-рованности (или дезадаптации) обследуемого ребенка (Л. Н. Собчик).

Ограничение 4. Общее для всех возрастных групп.Оновызвано отсутствием строгой стандартизации, преобла­данием эмпирического подхода в арт-терапевтической диагностике и, соответственно, субъективным характе­ром, зависимостью от уровня подготовленности, интуи­ции, личного опыта психолога (арт-терапевта). Получен­ные таким способом данные имеют описательный характер, их трудно измерить и представить в виде строй­ной системы статистически объективных, надежных, достоверных результатов.

Тотальное количественное исследование, по мнению многих специалистов, также не является универсальным, поскольку деформирует видение объекта, высвечивая только ту его часть, которая поддается измерению. Ка­чественная же интерпретация изобразительной продук­ции помогает увидеть глубинные основы индивидуаль­но-личностного паттерна, снижая риск «обобщить индивидуальность».

Специалисты слишком долго, по словам Ш. Мак-Ниффа, концентрировали свое внимание на продук­тах творческой деятельности клиентов. А ключ к по­ниманию исцеляющих возможностей искусства заключается в реализации творческого потенциала че­ловека.

Назначение арт-терапии не в том, чтобы выявлять психические недостатки или нарушения, подчеркивает В. Беккер-Глош. Напротив, она обращена к сильным сто­ронам личности, а также обладает удивительным свой­ством внутренней поддержки и восстановления целост­ности человека. В данном контексте интересна позиция Ф. Ницше. Для него здоровье означало не сво­боду от болезни, а способность человека с ней справлять­ся. И именно эта способность актуализируется в процес­се изобразительного творчества.

3. Правила арт-терапевтической диагностики.

Итак, арт-терапевтическая диагностика вряд ли мо­жет быть отнесена к самодостаточным методам, поэто­му в научном исследовании играет вспомогательную роль. Однако в сочетании с другими качественными ме­тодами именно арт-терапевтическое взаимодействие позволяет максимально полно и бережно представить феноменологическую картину изучаемых явлений, обеспечить глубокое и индивидуализированное их по­нимание.

С позиций феноменологии творческий продукт кли­ента рассматривается как выражение внутреннего пере­живания, часть его личности. По наблюдению М. Бетенски, этот метод вызывает доверие у человека, который сначала пребывает в роли художника, затем становится наблюдателем и со времен инициирует ощущение себя как личности в процессе терапии. Это ощущение растет при систематическом самовыражении и открытости внутренних переживаний.

Арт-терапевтическую диагностику правомерно рас­сматривать и в контексте герменевтических методов, которые опираются на чувства и интуицию. Они пред­назначены для реконструкции внутренней логики и смысла тех или иных действий субъекта, которые име­ют знаково-символическое выражение. Именно с помо­щью понимания удается за внешними проявлениями человека увидеть субъективные смыслы, ценности, от­ношения, переживания и другие гуманитарные сущнос­ти. Эти уникальные возможности предоставляются арт-терапевту в процессе вербальной и невербальной ком­муникации с клиентом посредством его изобразительной продукции.

В работах психотерапевта В. Оклендер содержатся простые инструкции, отражающие самую суть арт-терапевтического обсуждения изобразительного материала, по оценке Р. Гудман,«золотые правила».

Дайте клиенту рассказать о своей работе так, как он этого хочет.

Попросите прокомментировать те или иные час­ти рисунка, прояснить их значение, описать опре­деленные формы, предметы или персонажей. Это поможет избежать преждевременных предположе­ний относительно содержания работы.

Попросите клиента описать работу от первого лица, желательно, для каждого из элементов изображения. Клиент может построить диалоги между отдельными частями работы, независимо от того, являются ли эти части персонажами, гео­метрическими формами или объектами. Необхо­димо различать «эго-ориентированные» и «объект-ориентированные» вопросы. Коммента­рии клиента при этом могут касаться внешних или внутренних свойств предмета. Если, скажем, клиент вылепил из глины какой-либо пищевой продукт, можно спросить, что он ел на завтрак или что ему нравится больше всего из блюд, ко­торые готовит его мать? Первый вопрос более «объект-ориентированный», второй - более «эго-ориентированный». Арт-терапевт, выбирая тот или иной вопрос, должен решить, на каком уровне следует сначала вести обсуждение. Если клиент не знает, что означает та или иная часть изображения, арт-терапевт может дать свое объяснение, однако надо спросить клиента, на­сколько такое объяснение представляется ему верным. Отношение к сказанному проверяется как по вербальным, так и невербальным реакциям. Когда объяснение не вызывает никакой ре­акции, стоит подумать, связано ли это с ошибоч­ной интерпретацией или вызвано неготовностью клиента.

Побуждайте клиента фокусировать внимание на цветах. О чем они говорят ему? Фокусируясь на цвете, он может что-то осознать. Следует учесть, что цвета могут использоваться в разное время по-разному: в одних случаях они отражают свойства объектов, в других - отношение автора к этим объектам.

Старайтесь фиксировать особенности интонации, положение тела, выражение лица, ритм дыхания клиента. Используйте эти наблюдения для даль­нейшего расспроса либо, в случае сильного напря­жения клиента, для переключения на другую тему. Поскольку изобразительный процесс сопряжен с выраженными физическими и эмоциональными реакциями, все они должны быть предметом для наблюдения со стороны арт-терапевта.

Помогайте клиенту осознать связь между соб­ственными высказываниями о творческой рабо­те и его жизненной ситуацией, осторожно зада­вая вопросы о том, что и как из реальной жизни может отражать созданный им изобразительный продукт. Следует понимать, насколько клиент способен интегрировать интерпретации. Даже если ваши объяснения справедливы, они могут вызывать сопротивление. Но если вы правы, а клиент еще не готов их принять, помните, что еще будет возможность вернуться к этим объяс­нениям.

Обратите особое внимание на отсутствующие ча­сти изображения и пустые пространства на рисун­ке. Вовсе не обязательно, что отсутствие той или иной части должно нести символическую нагруз­ку. Изображение может иметь «стенографический характер». Например, Я. Боверс отмечает, что при изображении человеческой фигуры лицами, пере­несшими насилие, отсутствие нижней части тела в одних случаях может говорить о подавленной сексуальности, а в других - об искаженном обра­зе «Я».

Помните, что иногда следует принимать изобра­жение буквально, иногда искать нечто противо­положное изображенному, в особенности, если есть основания для такого предположения. Рабо­ты Эдит Крамер, в частности, изобилуют приме­рами изображения фантастических героев деть­ми с сильным Эго, чувствующими себя уверенно. В то же время она указывает, что подобные изоб­ражения часто создаются детьми, стремящимися сформировать идеальный, нереалистический об­раз «Я», в результате чего они всякий раз болез­ненно переживают крушение этого идеала.

Просите клиента рассказать о том, что он чувство­вал в процессе создания работы, до ее начала, а также после ее завершения.

Предоставьте клиенту возможность работать в удобном для него темпе и с сознанием того, что он будет изображать нечто, что может изобразить, и отражать те состояния, к исследованию которых готов. Независимо от степени директивности под­хода, мы должны давать клиенту возможность по­чувствовать, что он сам контролирует изобрази­тельный процесс и его результаты.

Стремитесь выделять в работах клиента наиболее устойчивые темы и образы. С течением времени, по мере того как будут определяться смысловые связи, в них многое может проясниться и «загово­рить». Со временем клиент будет готов к тому, что­бы увидеть в своих изображениях единые смыс­ловые линии в контексте всей проделанной работы.

Таким образом, в современном научном мире сосуще­ствуют противоположные представления о возможности рационального толкования изобразительного продук­та. Согласно одним позициям, в силу иррациональной природы творческого вдохновения невозможно логичес­ки осмыслить и «прочитать» рисунок. Согласно другой точке зрения, заключенные в изображении «личные смыслы», переживания могут быть раскодированы и осознанны как самим «художником», так и специалис­том (арт-терапевтом, психологом), который призван по­мочь автору понять содержание и символику собствен­ного творчества.

Данные представления в целом отражают основные тенденции в развитии исследований и в аспекте потен­циальных возможностей арт-терапевтической диагнос­тики, и в аспекте границ ее эффективности.

Вместе с тем специалисты сходятся во мнении о по­зитивном ресурсе самой арт-терапии и отсутствии про­тивопоказаний. Любой человек примерно с пяти-шести-летнего возраста, независимо от культурного опыта и художественных способностей может быть участником арт-терапевтического процесса. Считается, что до этого периода символическая деятельность еще только фор­мируется, а дети лишь осваивают материал и способы изображения. Изобразительная деятельность дошколь­ников остается в рамках игрового экспериментирования, поэтому арт-терапевтические занятия не эффективны в полной мере.

Подростковый и юношеский периоды, напротив, бла­гоприятны для применения арт-терапии. Общение через экспрессивную продукцию нередко предпочтительнее вербальной коммуникации, поскольку помогает моло­дым людям «спрятать» свои переживания в визуальных образах и избежать прямого контакта с взрослым (пси­хологом, учителем). По мере осознания своих внутрипсихических проблем и конфликтов взрослые и дети по­степенно могут переходить к их вербализации, преодолению, разрешению.